В некоторых случаях ремесленников заставляли вместо натуральных налогов вносить серебро. Чиновники наживались при этом на пересчете суммы налога.
Множество налогов ставило ремесленников в крайне тяжелое положение, что вело к разрушению производства, к разорению и бегству мастеров. В периоды наибольшего обострения противоречий внутри города и усиления налогового гнета со стороны государства ремесленники вместе с городскими низами поднимались на активную борьбу с феодалами и чиновниками.
Конец XVI — начало XVII в.— полоса многочисленных городских восстаний в Китае. Восстававшие горожане выступали против непосильных налогов с торговли, ремесла, горных разработок; против зло-употреблений и произвола феодальных чиновников.
Только в «Мин ши лу» в указанный период упоминается по крайней мере 26 городских восстаний. В действительности, их было значительно больше. Только за десять лет движения «миньбяней» (годы правления императора Ваньли) можно насчитать свыше 20 восстаний в разных городах.
Приведем два примера, свидетельствующие о тяжелом налоговом гнете в городах и борьбе ремесленников против высоких налогов и произвола чиновников.
В 1601—1603 гг. в Сучжоу вспыхнуло городское восстание, вызванное высокими налогами с ткачества и добычи полезных ископаемых и злоупотреблениями сборщиков налогов.
Восстание это довольно обстоятельно описано в «Мин ши лу», куда почти целиком были включены доклады тайцзяня Сунь Луна, управлявшего в этот период сучжоуским казенным производством.
«Народ убивает и грабит. Окружили ворота ткацкого управления, угрожали и требовали сократить сбор налогов»,— говорилось в докладе тайцзяня Сунь Луна.
Привилегия сбора налогов в Сучжоу принадлежала 12 семействам, которых источник называет «гуангунь» (букв, «блестящая дубина», в переносном смысле «ловкий, удачливый проходимец», «бездельник»). По-видимому, это были ростовщики, купившие себе право и должность сборщиков казенных налогов и получавшие от этого огромные прибыли.
«Они были назначены правительственным чиновником для проверки налогов, самовольно и безрассудно решили увеличить поборы. С каждого станка собирали по 3 цяня серебром. Народ был очень недоволен и повсюду высказывал негодование».
«Скоро совсем нечего будет собирать, потому что ежегодно собирают 6 миллионов. А ведь эта область (Сучжоу) является основной в сборе налогов»,— писал тот же Сунь Лун.
Непосильные поборы вели к сокращению ткацкого производства, торговли, горнодобычи. Хозяева мастерских бросали свои станки и бежали в другие области. «У ткачей становилось все меньше станков, а если добавить еще и непрерывные наводнения, то жизнь для простого народа стала совершенно невыносимой».
«Все хозяева станков закрыли ворота и прекратили занятия ткачеством, а ткачи все рассеялись и умирали от голода».
«Красильные мастерские закрылись, и несколько тысяч красильщиков разбежалось. Ткацкие мастерские прекратили работу, и несколько тысяч ткачей рассеялось в разные стороны».
Хозяева лавок и шахтовладельцы бросали предприятия и бежали ла юго-запад, в Юньнань, где, укрывшись от налоговых инспекторов, набирали беглых крестьян и начинали новые разработки. Рынки пустели, так как выручки торговцев не хватало для уплаты возросших налогов, и торговля прекращалась. Непомерное увеличение налогов и произвол чиновников вызвали возмущение широких слоев горожан: в 1601 г. в Сучжоу вспыхнуло восстание, направленное против злоупотреблений в сборе налогов, против произвола чиновников-сборщиков.
Поводом к восстанию послужили злоупотребления чиновников и распространившийся в народе ложный слух о каком-то императорском указе, отменяющем все налоги с добычи полезных ископаемых. В такой накаленной обстановке чиновничий произвол выглядел в глазах народа как попытка чиновников скрыть указ «доброго императора».
В «Мин ши лу» сообщается о манифесте повстанцев, в котором говорилось: «Император не любит шутить, он может казнить даже тайцзяня, собирающего налоги». «Убили [чиновника] Хуан Цзянь-цзэ камнями, а Тан Синя и другие семьи [чиновников] бросили в бушующий огонь». В манифесте говорилось также: «Все чиновники крайне жестоко обращаются с народом. Народ хочет, чтобы эти чиновники были выданы ему, и тогда народ будет очень доволен. Другою мы не осмеливаемся и требовать».
Текст «Мин ши лу» не позволяет сделать какие-то вполне определенные выводы о составе участников восстания: в докладах чиновников говорится о «беспорядках среди простого народа Сучжоу».
«В Сучжоу человек по имени Га Сянь и другие связали б—7 чиновников и бросили в реку. Сожгли дом чиновника, в котором жили злодеи, собиравшие налоги».
Мы можем лишь предположить на основании сопоставления с другими источниками, что понятие «простой народ» включало в себя ремесленников, владельцев копей, средних и мелких торговцев. Несомненно, к восставшим присоединились и городские низы: поденщики, кули, деклассированные элементы города, о чем свидетельствует запись в «Мин ши лу», сообщающая, что участниками восстания были «странные люди, которые утром не думали о том, что будут делать вечером: если имели занятие, то жили, если не имели, то умирали. Эти люди раздеты, а руки у них пусты».
Вначале восстание возглавили некий Га Сянь («Га Сянь бросил клич, и народ горячо откликнулся»), Тан Ин и еще семь человек, а через год, после их гибели, во главе горожан встал Гуань Вэнь. О нем известно только, что он был человеком местным, сучжоусцем.
В короткий срок восстание охватило Сучжоу, Чжунчжоу и некоторые соседние уездные центры.
Восставшие имели, очевидно, какую-то организацию: у них был манифест, участникам восстания запрещалось присваивать себе имущество богачей и убитых чиновников, сдавшиеся чиновники подлежали помилованию.
Императорский двор был напуган сучжоуским восстанием, тем более, что оно совпало с движением горожан в других провинциях (выступление горожан против высоких (налогов и злоупотреблений чиновников на рубеже XVI—XVII вв. современники обозначают термином).
«Грабежей не было… убивали воров, но не присваивали их богатств. Объявили, что все, кто падет ниц и признает свою вину, будут помилованы».
И все же, несмотря на свою многочисленность и некоторую организованность, повстанцы были слабы: они почти не имели оружия («мечей у них не было») и не смогли осуществить своих планов, записанных в манифесте — выступить походом на: Линшан и Бяньчэн (Кайфын).
Поэтому-то с самого начала феодальные власти старались расколоть силы восставших, оторвать народные массы от руководства движением.
К концу первого года властям удалось обезглавить выступление.
«Сюньаньгуаню было приказано злостных людей, вызвавших несчастье,— Тан Иня, предводителя Га Сяня и других восемь человек, — наказывать по самым строгим законам Императору был послан доклад о том, чтобы всех остальных людей не наказывали. Поэтому в этом месте наступило спокойствие».
«Га Сянь бесстрашно явился к властям, объявил себя преступником и пожелал быть казненным самой жестокой казнью, чтобы других людей оставили в покое. Чувства его были поистине высоки».
Однако гибель предводителей означала не конец восстания, а лишь его спад к концу 1602 г.
В начале 1603 г. движение вспыхнуло с новой силой и продолжалось еще около года. К горожанам на этом этапе присоединились войска, расквартированные в Хэнани, и восстание стало вооруженным и более организованным. Восставшие издали новый манифест и отправили петицию императору, жалуясь на злоупотребление чиновников и произвол военачальников.
Только к концу 1603 г. правительству удалось справиться с сучжоуским движением.
В страхе перед новыми выступлениями императорский двор вынужден был пойти на некоторые уступки: заменить часть чиновничьего аппарата, снизить размеры налогов.
В докладе тайцзяня Сунь Луна императору говорилось: «Если император хочет, чтобы народ поддерживал его, нужно, чтобы законы были действенными. А для этого следует вернуть обратно сборщиков налогов, прекратить сбор налогов с разработки полезных ископаемых, повсюду даровать милости и проявлять милосердие».
