Когда мы вышли от командира, над землей опустилась ночь. Темная, звездная.
Меня одолевала усталость, и я шел молча. Командир одного из взводов лейтенант Николай Ильин положил мне руку на плечо и посочувствовал:
— Привыкай, стажер! Так будет не только перед учениями. Служба наша такая.
Я, как говорят, попал с корабля на бал. Приехал на стажировку, представился командиру, а он мне в ответ:
— Вот и хорошо. У Хабибулина взводного нет. Пойдете к нему. Командуйте, как будто вы назначение на эту должность получили. Как сработаете, так и оценим вашу стажировку…
Пока входил в курс дела, тут и учения подоспели. К ним готовились основательно. Здесь посложнее, чем в училище. Там командиром становишься только лишь на занятии, а всю основную работу делают преподаватели. Тут за все отвечаешь сам. Понятно, объем работы совсем другой.
Пришли в палатку. Сунул под голову вещевой мешок, лег на «перину» из березовых веток. Лейтенант заснул, а я не могу. Отдохнуть бы надо, сил набраться. А сон не идет.
Слышу, в соседней палатке приглушенный смех. Кто-то рассказывает, остальные смеются. По голосу узнаю: рядовой Бурунов, механик-водитель танка. Мастер рассказывать всякие истории. И откуда он столько знает? В другой палатке слышен голос заместителя командира взвода, который мне доверили, старшего сержанта Пехка. Он что-то объясняет сложное своему наводчику.
Не хотел я о предстоящей атаке думать. Но если подчиненные об этом думают, то и мне не мешает еще раз все взвесить. Ведь завтра предстоит серьезное испытание. Впервые в жизни поведу в атаку взвод. Настоящий, боевой взвод, а не курсантский, как бывало на занятиях в училище по тактике.
Уснуть бы все же надо. Закрываю глаза, а сон опять не идет.
Помнится, читал я в книжках о войне о том, что ночь накануне боя обычно не спали ни солдаты, ни командиры. Теперь знаю, о чем они думали, что им мешало уснуть. По-моему, это чувство долга, ответственности. Я и сам об этом же думаю.
Повернулся на другой бок и стал перебирать в памяти своих новых подчиненных. Хорошо ли я их знаю? Командиры танков опытные. На них можно опереться. А механики-водители? Бурунов вызывал опасение. Машину, правда, водит хорошо. Но несдержан, любит прихвастнуть. За ним нужен глаз да глаз. Валерий Быков, другой водитель, не чета Бурунову — серьезный парень. А заряжающий Нодари Дзерквелашвили? Опыта у него нет, а штатный снаряд — не игрушка. Пожалел, что не пригляделся к нему, как он заряжает на танкострелковых тренировках.
Так перебрал всех и вроде успокоился. Прислушался: стих голос Бурунова. Наверное, кто-то оборвал его: хватит, мол, заливать. Дай поспать маленько. И заместитель командира взвода перестал давать рекомендации наводчику.
А я все не сплю. Вспомнил. Ульяновск, ставшее за эти три года родным училище. Оно у нас гвардейское, трижды орденоносное. Преподавателя тактики гвардии майора Бориса Александровича Соловьева вспомнил. И подумал: «Мне ведь не только за себя отчитываться на стажировке, а и за кафедру, за все училище».
Как тут не волноваться! Открыл глаза, в палатке вроде светлее стало: Значит, скоро рассвет. Вот тут-то я и задремал.
Потом слышу: кто-то трясет за плечо. Огляделся — механик-водитель рядовой Быков. Вскочил и давай скорей приводить себя в порядок.
Выхожу из палатки. Неподалеку стоит лейтенант Ильин и улыбается:
— Куда спешишь? Уже навоевался…
С недоумением смотрю на лейтенанта. А он все смеется:
— Слышал, как кто-то ночью командовал: «Дон-22, заходи слева…».
Понятно. Значит, во сне я проигрывал предстоящую атаку. «Дон» — эхо наш позывной. Вот ведь какая штука получилась. А дальше было так. Развернулись мы во взводные колонны, потом — в боевую линию. Тут и началось самое трудное. До этого двигались по дорогам, а теперь — по направлению. Местность болотистая. Над землей стелились голубоватые космы тумана. В таких условиях, неровен час, угодишь в воронку, заполненную водой.
Сердце сразу защемило, когда увидел «противника», хотя он был замаскирован хорошо. Подал команду: «Огонь». Ее приняли все. И тут поднялся страшный грохот. Огонь вели и из пушек, и из пулеметов. Радостно было, когда, видел, как летели щепки от мишеней.
И вдруг в телефонах знакомое:
— «Дон-2», я — «Дон-22». Застрял. Координаты…
Ну вот, Бурунов все же подвел. Это и моя оплошность. Я рассердился. Что делать — помочь? Нет, сейчас важнее другое — добить «противника». И взвод продолжал выполнять задачу.
Вскоре показались развернувшиеся для контратаки танки «противника». Командир роты решил отражать контратаку огнем с. места. Броском взвод сумел занять более выгодный рубеж. Ждали, когда машины «противника» подойдут поближе. Осматриваю местность справа (на случай маневра): гляжу, машина Бурунова заняла позицию за складкой. На душе стало веселее: сумел-таки выбраться и занял свое место.
Контратаку мы отразили. Танкисты действовали отлично. Такую оценку получила вся рота. Руководитель учений отметил взвод, который мне довелось вести в бой. Значит, научился я кое-чему, Лучшей похвалы и не надо.
Автор: курсант А. Трусов
