Весьма важная задача для исследователя — выяснение отношений цеха с местными властями и государством.
Феодальный город неизменно связан с типом феодализма, существующим в данном регионе, и особенностью китайского позднесредневекового города была его подчиненность централизованному деспотическому государству, прочность вертикальных связей — соподчинения города, городских организаций, местных феодальных властей высшим феодальным инстанциям.
А это определило такую особенность города, как отсутствие городского права. Китайское феодальное законодательство, вообще не выделявшее города в противовес деревне, фиксировало только обязанности подданных и наказания за их невыполнение.
Устойчивость и прочность вертикальных связей были причиной слабости связей горизонтальных, корпоративных, связей между отдельными ячейками феодального города — цехами и гильдиями. Сильная политическая власть феодального правительства препятствовала развитию цеховой автономии, ограничивала цеховую юрисдикцию. Феодальное правительство через местные власти облагало цехи налогами, присваивая часть цеховых прибылей, через цехи распределялись трудовые повинности на казну и императорский двор. Политика ограничения цехов сказывалась и в том, что именно феодальным властям принадлежало право утверждения цен на ремесленную продукцию и размеров оплаты мастеров. Иногда власти навязывали свои установления цехам, несмотря на сопротивление цеховых низов. Нередко плата мастерам устанавливалась цеховой верхушкой совместно с местными властями или с их ведома, как это было в начале XVIII в. в сучжоуских бумажных мастерских.
Были и другие средства отчуждения движимой собственности горожан. Власти через цех взимали арендную плату за землю, на которой были расположены лавки и мастерские. Тяжелым бременем ложилась на цехи закупка товаров местными властями по заниженным ценам. Нередко ханы и хуйгуани становились жертвами открытого произвола феодальных властей. Так, в Сучжоу в 1765 г. местные чиновники захватили помещение хуйгуаня, построенное союзом ханчжоуских купцов, под свои квартиры и не возвращали его долгое время, несмотря на протесты купцов. Каждая мастерская находилась под строгим надзором. При проверках лавок и мастерских, проводившихся цеховыми старшинами, неизменно присутствовали представители феодальной администрации. Политика цинских властей по отношению к ремеслу и торговле определялась формулами «цянбэнь ивэй» («усиливать ствол, ограничивать ветви») и «оуминь жунун» («заставлять народ идти в сельское хозяйство»), которые представляли собой не что иное, как продолжение и интерпретацию традиционной доктрины «земледелие — ствол, торговля, ремесло — ветви».
Известно, что цинское правительство использовало, например, политическую власть и даже военную силу, чтобы ограничить частную добычу полезных ископаемых.
Власти стремились затормозить возникновение новых цехов. Сучжоуские хозяева лощильных мастерских, например, с середины XVII до конца XVIII в. вели непрерывную борьбу за установление собственного хуйгуаня. Такую же борьбу пришлось вести до начала XIX в. ханчжоуским купцам. Кроме того, правительство часто принуждало ремесленников заниматься только определенными ремеслами, например ткачеством. Именно под влиянием сопротивления купцов и ремесленников правительство было вынуждено уже с конца XVII в. проводить политику «жань минь цзы кай» («позволить народу самому вести разработку»); оно обязало местных чиновников собирать купцов для добычи полезных ископаемых, сделав, таким образом, уступки развитию частной инициативы в ремесле.
Отношения между властями и цехами, давление со стороны феодальных властей не везде были одинаковыми. По-видимому, в конце XVII и в XVIII в. самыми свободными в Китае были гуанчжоуские цехи — там были особенно сильны «восточные» привилегированные цехи и купеческие объединения.
Противодействуя в целом развитию цехов, цинские власти в то же время неизменно выступали союзником цеховой верхушки в борьбе против низших слоев цеха и внецеховых ремесленников; так складывался своеобразный союз, основанный на том, что государство пользовалось цехом в интересах своей фискальной политики, а цеховая верхушка искала у властей защиты от выступлений эксплуатируемых ею мастеров. Свидетельства такого союза содержатся в многочисленных надписях на стелах. Этот союз обусловил, с одной стороны, внутреннюю слабость цеха, его неспособность к самостоятельным политическим выступлениям, а с другой — его продолжительное существование не только в рассматриваемый период, но, с известными модификациями, и после «опиумных» войн и вторжения иностранного капитала вплоть до середины XX в. Политическая слабость китайских цехов, землячеств и других подобных объединений сделала их впоследствии очень удобной формой эксплуатации наемного рабочего на капиталистических предприятиях полуфеодального, полуколониального Китая самыми отсталыми, кабальными, феодальными методами.
Внутреннее развитие китайского феодального города определялось взаимодействием двух сил: феодальной государственной организации и социальных организаций города (ханов, хуйгуаней, гунсо). Позиции государства в городе были весьма сильны как в административной сфере, так и в экономической. Века государственного вмешательства, постоянный произвол чиновников, насильственное отчуждение движимой собственности приводили к тому, что в городе не было свободы предпринимательства. Равнодействующая этого процесса была такова, что китайский город так и не высвободился из-под феодального пресса, в нем не сложилось условий для появления городских институтов и правовых норм.
