В уставе чунцинского цеха, изготовлявшего и продававшего курительные принадлежности, в уставе кукольников Уси совсем нет статей об ученичестве и термина «ту», так как для начала работы вовсе не требовалось проходить курс обучения. При поступлении ученика в цех кожевников вступительный взнос был невелик, так как обучение продолжалось всего один год. В уставе чунцинских красильщиков говорится, что одна семья могла иметь только одного ученика. За нарушение этого правила подвергали штрафу в размере одного театрального представления и десяти столов угощения.
Продолжительным был срок обучения в сучжоуских ткацких цехах. Если мастер брал ученика из числа людей посторонних, не имевших родственных отношений с членами цеха, то вступительный взнос повышался (иногда вдвое) (устав сапожников и шляпников, Чанша, начало XIX в.).
Характерной особенностью уставов позднего времени были имущественные ограничения при наборе учеников. В шелковом производстве Чэнду ученика мог держать хозяин, имевший не менее четырех станков. При восьми станках можно было иметь двух учеников. При трех станках держать учеников не разрешалось.
В производстве восковой бумаги в Сучжоу правила были еще более строги: мелкие мастерские были поставлены в такие условия, что мастера десяток с лишним лет не могли никого взять к себе в обучение. В уставе цеха говорится: «Каждый человек, занятый в ремесле, каждый месяц вносит 50 вэней. После того как внесет 13 тыс. вэней, ему позволяется иметь учеников, но не позволяется носить денег больше установленной суммы и не позволяется, чтобы вместо него (мастера) вносил деньги хозяин. В результате мастерские, которые имеют всего одного-двух мастеров, должны вносить деньги и только после этого могут приглашать учеников».
Условия ученичества были чрезвычайно тяжелыми.
В шелкоткацком производстве Чэнду в ученики поступали дети 12—13 лет. При этом составлялся договор, где был указан срок обучения. Учились 4—6 лет. Первые полгода ученики обслуживали хозяина. В год они получали 16 медных цяней. Ученик не мог никуда уйти до истечения срока; во время болезни хозяина он должен был ухаживать за ним; после окончания учения полгода работать без оплаты. Для постижения более сложных узоров требовались еще два года работы за половинную плату.
В уставе гуандунских пуговичников записано: «Ученик обязан быть у хозяина четыре года. Если не добудет до конца срока хоть один день, не считается окончившим».
Одной из специфических особенностей китайского цеха был порядок вступления в цех после окончания срока ученичества. Если европейский цех требовал от кандидата представления шедевра, то в китайском цехе позднего средневековья требовался только денежный взнос, правда, в таких размерах, что ученик часто не мог его внести.
По уставу чунцинских красильщиков после окончания учебы ученик обязан был внести в цех 2 ляна: откладывать внесение платы не позволялось.
Определить реальную стоимость этого взноса довольно трудно. По-видимому, в XVIII в. он был равен месячной оплате квалифицированного мастера.
В начале XIX в. вступительные взносы ученика иногда вдвое превышали месячную оплату мастера (в то время в Чанша взнос составлял 2 тыс. вэней, а месячная оплата мастеров — 800—1200 вэней).
