В источниках, начиная с XVI в., встречаются сведения о применении наемного труда в значительных размерах.
В XVI—XVIII вв. в больших городах существовали уже определенные места найма рабочей силы. Это были специальные улицы, харчевни и чайные, хуйгуани, мосты, где на рассвете собирались незанятые работники. По утрам туда же приходили хозяева мастерских, подрядчики, хозяева станков и нанимали работников.
Из восьми приведенных там примеров только в двух случаях термины найма не упомянуты, хотя отношения найма и очевидны. В шести же текстах употребляется термин «гу» (нанимать).
Таблица позволяет сделать вывод, что в этот период наиболее устойчивыми, часто встречающимися терминами становятся «гу» или «гуюн». Появляются и термины, обозначающие сроки найма, территориальную принадлежность работника и т. п.: «чангун» («наем на долгий срок»), «дуаньгун» («наем на короткий срок»), «мангун» («наем на период страды»), «сяньгун» («пришлый (не местный) работник»).
Этот период характеризует появление наемного труда в самых передовых, высокоразвитых отраслях городского ремесла — шелкоткачестве, красильном, фарфоровом производстве, производстве бумаги (частично размещенном в городах). Применение значительного количества наемной рабочей силы в этих отраслях было обусловлено прежде всего их товарностью, работой на широкий рынок. В большинстве приведенных примеров ничего не сообщается о сроках найма. В тех же текстах, где говорится об этих сроках, мы встречаемся с наймом поденным. Распространение поденных форм найма и поденной оплаты труда было, на наш взгляд, связано с тем, что в этот период наем не ушел еще из-под власти цеха и по-прежнему производился под строгим его контролем. Долгосрочные и краткосрочные формы найма чаще встречались в тех отраслях, где было слабее влияние цеховой организации, а возможности применения неквалифицированной рабочей силы — шире: в фарфоровом, керамическом, бумажном производствах. Работа по найму в этот период в Китае великолепно иллюстрирует мысль В. И. Ленина:
«Роль наемного труда повышается параллельно с расширением размеров заведений».
В нашей работе не изучается вопрос о правовом положении наемных работников в XVI—XVIII вв. Это потребовало бы не только изучения минского законодательства, но и привлечения документов, характеризующих фактические отношения хозяев и наемных работников, а они почти неизвестны современной синологии. (Имеющиеся данные касаются главным образом сельского хозяйства.)
Вместе с тем некоторые китайские историки приводят свидетельства официальных источников, позволяющие утверждать, что начиная с 1577 г. в среде наиболее прогрессивных деятелей из феодального класса обсуждался вопрос о юридическом положении наемных работников. Лю Юн-чэн, например, ссылается на сочинение Гун Да-ци «Тай ни чжи нань».
Можно предположить, что именно под давлением прогрессивного чиновничества минское правительство в 1588 г., впервые в истории средневекового Китая, издало закон, определявший положение наемного работника. Специальный документ, называвшийся «Син ти ли» («Новые правила»), гласил: «Семьи чиновников и народа, приглашающие людей на работу, должны составить письменный договор, в котором обсудить и записать сроки работы наемного работника (гугун). Того, кто нанимается на короткий срок (дуаньгун) за небольшую плату, по-прежнему считать свободным человеком (фаньжэнь) (194)».
Как видно из этого закона, к свободным людям были приравнены только работники, нанимавшиеся на короткий срок. Юридическое же положение работников при долгосрочном найме никак не определялось.
Нам также неизвестно, до какой степени этот статут «фаньжэнь» («свободного человека») соблюдался в обычной практике найма.