Первая встреча, происшедшая несколько лет назад, носила, как говорят комментаторы, чисто спортивный характер. Мы, футболисты ростовского «Авангарда», играли с краснодарским «Стартом», победив перед этим пять команд.
На стадионе — негде яблоку упасть. Я стою в воротах. Наша команда с первых же минут матча обрушила на соперников шквал атак. На перерыв мы ушли, ведя в счете — 2 : 0 и уже нисколько не сомневаясь в победе.
И вот второй тайм. Игроки «Старта» сразу же бросились в атаку, стремясь отыграться. Особенно. выделялся среди нападающих краснодарцев своей техничностью и быстротой худощавый смуглый парень под девятым номером. Мне не раз пришлось парировать его сильные и точные удары. А однажды с угловой подачи он головой послал мяч в правый верхний угол. Не прошло и трех минут, как нападающий «Старта» метров с пятнадцати забил мне второй гол. И наконец третий — с пенальти. 3:2! Это уже проигрыш. И все из-за этой вездесущей «девятки».
Вот уж не думал я тогда, что жизнь сведет меня с этим человеком еще не один раз…
Офицерскую службу я начал на Дальнем Востоке. Край этот мне пришелся по душе своей богатой природой, замечательными людьми.
Помню, ранним весенним утром после многокилометрового марша наша колонна остановилась на привал в распадке между двумя сопками. Распустился багульник, и красновато-фиолетовые цветы затянули склоны легкой дымкой. Зеленые островки ельника отчетливо выделялись на оттаявшей под весенними лучами солнца земле.
Из-за поворота разбитой проселочной дороги вдруг вывернулось несколько танков. Они остановились, на обочине, и возле них начали выстраиваться экипажи. К строю подкатил весь забрызганный грязью «газик». Один из танкистов стал докладывать вышедшему из него офицеру.
Я не поверил своим глазам, узнав в этом танкисте того самого нападающего из краснодарского «Старта». Такой же худощавый, подтянутый. Только лицо стало как-то тверже и строже. Офицер что-то резко выговаривал ему, подкрепляя слова энергичными жестами. Потом танкисты, сбившись в плотную группу, начали что-то оживленно обсуждать. До меня донеслись, слова одного из них, обращенные к моему старому знакомому:
— Ну, вы, Алабушев, и стратег! Не выйдет, из вас офицера, попомните мои слова.
Я подошел к Алабушеву. Он меня тоже узнал. Поговорили о том злополучном для нашей команды матче, о жизни и делах. Игорь Алабушев сказал, что решил связать свою жизнь с армией и теперь является курсантом Благовещенского высшего танкового командного училища имени Маршала Советского Союза К. А. Мерецкова.
Он рассказал мне и о том, почему так резко высказался в его адрес товарищ по курсу. Дело в том, что Игорю нелегко давалась тактика. Правда, он знал основные положения уставов и наставлений, но разумно применить их ему не всегда удавалось.
— Вот и сегодня меня «разбили» наголову, — огорченно признался он. — Вроде бы учел все прежние промахи, а результат…
А произошло вот что. Взводу, которым он командовал, предстояло атаковать «противника». В ходе атаки Алабушев заметил, что наиболее интенсивный огонь «противник» ведет по соседям справа и слева. Поэтому он принял решение ударить «в лоб» и… просчитался. Ведь не напрасно «противник» оголил центр. Видимо, он на что-то надеялся. Игорь скоро понял это, но исправить ошибку было уже нельзя. Устремившись вперед, танки наскочили на минное поле. Именно на это рассчитывал «противник».
После этой встречи мы три года не видели друг друга.
С Дальнего Востока я был направлен служить в Центральную группу войск. Однажды у штаба чуть было не столкнулся с офицером, неожиданно вышедшим из-за угла. Извинившись, мы разошлись, а потом обернулись почти одновременно. В старшем лейтенанте я узнал Игоря Алабушева.
Оказывается, после окончания училища Алабушев был сразу направлен в одну из частей Группы. Командовал взводом и сумел вывести его в передовые.
Разговаривая со мной, Игорь несколько раз взглянул на часы.
— Торопитесь?
— Точно, тороплюсь. Знаете, первый день иду на службу мак командир роты. Да еще какой! Несколько лет подряд отличная! И радуюсь и волнуюсь страшно!
Я поздравил товарища с назначением. Уже отойдя, Игорь остановился и сказал:
— А помните, как тогда, на учении, было сказано, что из меня и посредственного офицера не выйдет? Часто вспоминаю это пророчество и веду с ним как бы заочный спор.
— И всегда бываете правы, все идет гладко?
— Нет, — честно признался Игорь, — далеко не всегда. Но стараюсь, чтобы промахов было поменьше…
Охотское море. Из его далей всегда дует холодный ветер.
Волны с грохотом набрасываются на берег, уносят с собой гальку и крупные камни, оставляя на огромных валунах хлопья шипящей желтоватой пены.
Мы — на острове, если можно назвать островом огромную скалу, каменным зубом выходящую из морских глубин. Мы — это я с Игорем Алабушевым и его отец Иван Пантелеевич, который вот уже более двух десятков лет трудится в «Магаданской правде»;
Что же нас с Игорем занесло сюда? Мой отец тоже уже несколько лет работает в этих краях. Отпуска наши с Игорем совпали. Вот мы и двинулись на север. А сейчас сидим у костра. В казане варятся только что наловленные крабы.
Отец Игоря с журналистской дотошностью расспрашивает нас о службе, о ее особенностях, о трудностях, с которыми нам приходится встречаться. Игорь отвечает односложно. А я мысленно дополняю его.
Почему бы ему не рассказать, каким нелегким трудом досталось ему вхождение в роль ротного командира. Ведь рота, которую он принял, несколько лет была отличной, а удержать это звание не так-то просто. Тем более что многие специалисты, имевшие высокую классность и составлявшие основу боевого коллектива, уволились, в запас буквально с его приходом. Их сменила молодежь. Игорь мог бы рассказать отцу, чего стоило ему организовать боевую учебу так, чтобы и молодое пополнение отлично овладело техникой.
Он мог бы рассказать, как шаг за шагом преодолевал свое отставание в огневой подготовке.
Почти все свободное время он проводил в огневом городке. Но успех ре приходил. Тогда и состоялся у него разговор с лейтенантом Михаилом Шандаевым, отличным огневиком.
— Не могли бы вы позаниматься со мной по огневой подготовке? — спросил Алабушев у лейтенанта.
— С удовольствием, — ответил тот и с хитринкой добавил: — Только с одним условием.
— С каким же?
— Вы тоже поможете мне разобраться в некоторых тактических вопросах.
Наверное, пожалел в тот миг Игорь Алабушев, что не было с ним рядом того, кто предрекал ему как тактику бесперспективное будущее. Разве просьба лейтенанта Шандаева не признание его тактической грамотности?
Я вмешался в разговор сына с отцом и рассказал Ивану Пантелеевичу об одном учебном бое, когда Игорь умело совершил-маневр и по труднодоступной местности, через густой лес, болота, горную реку вывел танки во фланг «противнику». Это был внезапный смелый удар, который заставил обороняющихся отойти.
Описывая тот лес, болота, стремительную реку, я видел, как Ивана Пантелеевича все больше и больше охватывало волнение. Он все что-то порывался сказать.
— Ив каких же местах это было? — спросил он наконец. Я назвал ему ближайший к тем местам чешский городок.
— Да знаете ли вы… — Иван Пантелеевич привстал, собираясь подбросить в костер пару поленьев, но отложил их в сторону. — Да ведь мы там воевали!
Наш катер держит курс на мигающие огни Магадана. Темнота наступила стремительно.
— Держи против волны, Игорь! — командует Иван Пантелеевич. — Север шутить не любит.
— Не беспокойся, отец, — уверенно отвечает Алабушев-младший, и его профиль, очерченный подступающей теменью, кажется еще резче, упрямей.
Таким я его и вижу сейчас — устремленным вперед, решительным, шагающим во главе своей роты, которая под его командованием второй год держит звание отличной и идет к новым рубежам в этом учебном году.
Автор: старший лейтенант Г. Демин
