На столе — листки бумаги, аккуратно исписанные круглым ровным почерком.
Это протоколы заседаний бюро Лужского РК ВЛКСМ. Вела протоколы заведующая учетом райкома комсомола скромная, исполнительная Тоня Петрова. Обычно, когда начиналось заседание, Тоня садилась у края стола и внимательно, любовно записывала, стараясь не упустить ни одного слова выступавших, ни одной важной мысли: так нужно для организации. Петрова выступала на заседаниях бюро, на комсомольских собраниях, но редко и немногословно.
Она любила в свободное время походить по лесу, помечтать о том, что поступит в институт, кончит его и сделает что-нибудь особенное, очень важное, за что товарищ Сталин пожмет ей руку и скажет: «Спасибо, товарищ Петрова, за хорошую работу». Это были светлые, чистые девичьи мечты. Тоня читала стихи, пела песни с подругами, ходила танцевать в клуб, вела активную общественную работу, училась.
Но вот в нашу страну вторгся враг. Все советские люди встали на защиту своего отечества.
Бои шли у самой Луги. Кровопролитные, ожесточенные, упорные бои. Августовской ночью из города уезжали грузовые машины. В них сидели люди, вооруженные винтовками и ручными пулеметами: лужский истребительный батальон направлялся на фронт. Рядом с седым усатым бойцом сидела худенькая легко одетая девушка.
Через несколько дней, выполнив боевое задание, батальон возвратился на советскую территорию. Командир тепло и подробно говорил о Тоне Петровой, о том, как она стойко, самоотверженно переносила лишения и трудности, как дважды ходила в разведку, как в трудную минуту бесстрашно выбежала на дорогу и забросали гранатами машину с немецкими солдатами.
Вскоре Петрова с одним из отрядов ушла в леса партизанить. Началась новая жизнь. Отважная комсомолка участвовала во всех операциях партизанского отряда. Она прославилась как неустрашимая и неутомимая разведчица. Десятки раз ходила она в разведку, выполняя ответственные задания в деревнях и селах, захваченных врагом. Она проводила беседы с населением, вербовала в отряд лучших колхозников.
Отважную, стойкую, жизнерадостную, чуткую девушку горячо полюбили партизаны. Каждый старался что-нибудь сделать для Тони, хотел ей помочь. Люди, привыкшие к смерти, мужественные народные мстители, заботливо вели свою боевую подругу, оберегая от дерзких шуток и грубых намеков, дорогой войны и отваги.
Однажды по приказу командира отряда Тоня пошла на разведку в деревню, занятую немцами. Переоделась, повязалась платочком и зашагала по дороге. Идет, грызет семечки. Подходит к деревне. Навстречу вражеский патруль:
— Кто идет? Куда?
— На гулянку.
Но облипшие грязью сапоги вызвали у немцев подозрение. Девушку отвели в комендатуру и там долго допрашивали. Комсомолка не выдала военной тайны. Ночью она бежала из камеры заключения. И не только бежала, но и доставила партизанам ценные сведения о противнике. Задание командира и на этот раз было выполнено.
Гитлеровцы назначили за голову молодой партизанки большую сумму денег.
Однажды часть отряда разместилась на отдых в лесных землянках. Выставили часового и легли спать. Тоня осталась у костра готовить ужин для товарищей. Хворост подносил партизан, оставленный в охране. Ночь была темная. Моросил мелкий дождь. Низко, почти над самыми вершинами деревьев, ползли тучи. Вдруг Тоня услыхала треск веток, насторожилась. Загасила костер, пригляделась. Перебегая от дерева к дереву, темные фигуры приближались к потухшему костру,
охватывая полукольцом место, где расположились на отдых партизаны. Сомнений не было: немцы. Немецкие солдаты бросились к Тоне с криком:
— Рус, сдавайся!
Тоня прислонилась к дереву, подняла пистолет — и первый солдат с простреленной головой упал в нескольких шагах от нее. Раздался второй выстрел — замертво упал второй гитлеровец. Третий бандит незаметно подполз к девушке сзади, пытался схватить ее, но получил пулю в живот. Вдруг она услышала рядом дрожащий голос: «Сдаюсь, не убивайте». Тоня оглянулась. С поднятыми руками шел к немцам партизан, подносивший хворост к костру. «Получай, изменник родины», — крикнула Тоня и выстрелила. Тот свалился в канаву.
Немецкие солдаты бежали к партизанке уже со всех сторон. Положение было безвыходным. Гордая дочь советского народа решила: лучше смерть от собственной пули, чем фашистский плен…
Утром партизаны подобрали бездыханное тело Антонины. Они несли прах своей боевой подруги, провожая ее в последний путь. Лица их были суровы, невольные слезы стояли на глазах.
