В самом центре Вашингтона в небольшом здании из красного кирпича обосновалось одно учреждение.
На его дверях нет никакой надписи, в официальных справочниках о нем упоминают вскользь, но с некоторых пор оно стало очень влиятельным. Вскоре после его возникновения агентство Ассошиэйтед Пресс сообщило, что задачей этого учреждения является «руководство холодной войной против России и ее сателлитов».
В доме, о котором идет речь, обосновалось Управление по вопросам психологической войны (УПВ). Если судить по официальному заявлению Белого дома от 20 июня 1951 года, то функции этого учреждения заключаются в том, чтобы «предусмотреть и обеспечить более эффективное планирование, координацию и проведение психологических операций в пределах принятой национальной политики…». Управление по вопросам психологической войны отвечает «за формулирование общих психологических целей, программ и политики, за их распространение в качестве руководящих указаний среди департаментов и агентов, ответственных за психологические операции, и за координацию и оценку национальных психологических усилий».
Далее указывалось, что УПВ подчиняется непосредственно Национальному совету безопасности и что представитель Объединенной группы начальников штабов будет находиться при УПВ в качестве главного военного советника для того, чтобы Управление «было уверено, что его цели, программы и политика будут соответствовать принятым планам военных операций». Сказано достаточно ясно: деятельность УПВ связывается с деятельностью военных кругов США.
Управление по вопросам психологической войны прозвали в США «департаментом грязных дел». Такое прозвище можно объяснить лишь тем, что на УПВ лежит ответственность за лживую пропаганду.
Организация для ведения психологической войны была создана после соответствующей подготовки. В 1948 году чрезвычайно секретный комитет, возглавленный нью-йоркским банкиром Эберштадтом и созданный для обследования министерства обороны, пришел к весьма важным предложениям о новых и необычных методах подрывной деятельности. Для претворения этих предложений в жизнь и было создано Управление по вопросам психологической войны.
В своей деятельности УПВ руководствовалось указаниями, получаемыми от бюро Управления. В него входили заместитель государственного секретаря, заместитель министра обороны и глава Си-Ай-Эй как председатель. Свои рекомендации по вопросам психологической войны бюро представляло на рассмотрение Национального совета безопасности и санкцию президента.
Если фамилия директора УПВ еще иногда мелькала в печати, то имена его помощников и рядовых подчиненных не назывались вовсе. Однако известно, что аппарат УПВ невелик и комплектовался он путем самого тщательного отбора. По сложности проверки, которой подвергаются вновь принимаемые сотрудники УПВ, и системе дальнейшего негласного наблюдения за ними второго такого учреждения нет в США. Перед зачислением в штат сотрудники четыре раза просеиваются сквозь сито «благонадежности». В УПВ еще более жестко, чем в Си-Ай-Эй, соблюдаются правила внутренней конспирации. Ни одному служащему никогда не говорят больше того, что он должен знать в связи с выполняемой им работой.
Этому сверхтаинственному управлению были предоставлены значительные фонды, писал как-то корреспондент газеты «Нью-Йорк таймс» Дж. Рестон, но даже члену палаты представителей Таберу, которому известно, что произошло с каждым центом, ассигнованным американским правительством со времен президента Маккинли, не сообщили, кто, почему и сколько получает по штатным ведомостям или статьям специальных расходов.
3 сентября 1953 года агентство Ассошиэйтед Пресс сообщило, что президент подписал приказ об упразднении Управления по вопросам психологической войны и о замене его Управлением по координации операций. Председателем нового органа был назначен бывший глава Си-Ай-Эй генерал Смит, ставший к тому времени заместителем государственного секретаря; членами бюро нового управления стали заместитель министра обороны, руководитель Управления заграничных операций, руководитель Центрального разведывательного управления и специальный помощник президента. В дальнейшем на посту руководителя Управления по координации операций довольно долго пребывал крупный делец Чарльз Джексон, владелец компании по импорту мрамора.
Нет более секретного в системе самых секретных учреждений, чем бывшее УПВ и нынешнее Управление по координации операций. Но чем же все-таки занимается это управление? Пером авторов нескольких заметок о психологической войне, появившихся в США, водила рука опытного человека, хорошо знающего, что надо утаить и где надо поставить точку.
Вот как определяет существо психологической войны один из деятелей так называемой стратегии разложения: «…Психологическая война — это использование способности современного мира рассуждать. Гораздо более может быть выиграно обольщением и обманом, чем принуждением. Пишущий мир, читающий мир, ученый мир — все они живут рассуждениями… Общественный разум — это что-то вроде сосуда с водой, в который фразы и мысли вливаются, как кислоты, причем заранее известно, какая должна произойти реакция… Мысли, умело внедренные в сознание людей, — это пули, разящие насмерть…»
Если эти заумные фразы упростить, то получается, что психологическая война—это организованное и широкое распространение лжи, рассчитанное на обман широких масс населения.
Нельзя сказать, что «психологическое наступление» является чем-то совершенно новым. Такое наступление на вильгельмовскую Германию в первую мировую войну США, Англия и Франция вели в очень широких масштабах. Хотя тогда это оружие было еще новым, но оно оказало известное влияние на ослабление военной мощи Германии.
Во второй мировой войне «психологическое наступление» велось уже гораздо шире. По этому поводу писал в 1948 году известный в США специалист по «стратегии разложения» Ганс Шпейер. В статье «Будущее психологической войны», опубликованной в журнале «Паблик Опинион Куортерли», Шпейер пишет, что в минувшей войне «возможности психологической войны не использовались полностью». В других американских изданиях указывалось, что ведение психологической войны тогда находилось в зачаточном состоянии и проходило беспланово.
Подобные утверждения делались для того, чтобы обосновать необходимость развертывания психологической войны против лагеря социализма. Такая пропаганда теперь развернута в гигантских масштабах.
«Белая пропаганда», «черная пропаганда», «серая пропаганда» — так в США подразделяют формы психологической войны, ведущейся Соединенными Штатами. В определениях некоего Антони Левьеро «белая пропаганда»— это прямая, открытая деятельность, «черная пропаганда» может включать насилие, она включает деятельность, направленную на распространение смятения и недоверия, «серая пропаганда» — промежуточный метод пропаганды, в котором предпочитаются расплывчатость и туманность. Левьеро пишет, что деятельность в области «черной пропаганды» не может быть разглашена. Он призывает ко всяческому усилению активности именно в этой области — «в подпольном мире идеологической борьбы».
За выступления в печати по вопросам пропаганды Левьеро в 1952 году была присуждена премия покойного американского миллионера Пулитцера. Надо думать, что влиятельные круги США присудили ему эту высшую журналистскую награду отнюдь не за разглашение сокровенных тайн психологической войны. В тумане многословных рассуждений о мнимой советской угрозе и воплей о необходимости пропагандистского наступления на социализм Левьеро скрыл истинную суть «стратегии разложения».
Что же западные теоретики «стратегии разложения» вкладывают в понятие «психология» в подрывном, так сказать, значении этого слова?
Речь идет о том, как вызвать у людей соответственные переживания и затем направить их в нужное, к примеру для организаторов контрреволюционного мятежа, русло. Ставка делается на возбуждение предрассудков, низменных инстинктов, растравление всяких болезненных психологических отклонений. «Как превращать страсти в негодование, личную находчивость в массовую трусость, трения в недоверие, предрассудки в ярость», как вызвать «ярость, создаваемую чувством опасности», — вот решением каких проблем психологической войны занимаются в своих трудах американские теоретики «стратегии разложения», скажем, профессор Линебаргер и Гарольд Ласвелл. Разрабатывая технику и теорию психологической войны, знатоки «теории разложения» ищут способы, как направить сознание индивидуумов и масс на желательный им путь — от отдельных «критических» выступлений до «коллективных протестов».
В технике психологической войны первостепенное значение играет вопрос «изучения личности» путем весьма тонкой, невидимой и неосязаемой системы обработки и воздействия. Успех в психологической войне, заявляют западные теоретики, зависит от умения нащупать у противника наиболее уязвимые места. Наступление должно вестись на все группы населения. В каждом отдельном случае должны ставиться совершенно конкретные тактические цели с тем, чтобы добиться возбуждения специфических интересов в отдельных слоях населения.
Летом 1953 года руководящие инстанции США приняли решение изъять из употребления термин «психологическая война» и произвели полную перестройку ее механизма с целью еще большего засекречивания подрывной работы. Управление координации операций, как утверждается в американской печати, не является оперативным учреждением. Его задачей является разработка различных вариантов в области психологической войны, осуществление которых возлагается на множество правительственных и частных организаций США.
При составлении планов обстановка предварительно изучается Центральным разведывательным управлением и другими специальными органами. Затем на основе собранных материалов Управление координации операций составляет план проведения «психологической операции». Все подобные планы, разумеется, строго секретны, и только немногие из самых высших должностных лиц знают их. Обычно составляются две программы действий: одна, рассчитанная на длительное время, другая — на ближайший период. По окончании разработки каждый такой план поступает на рассмотрение особой группы, составленной из «высокопоставленных гражданских лиц», работа которой протекает в обстановке строжайшей секретности. После заключения этой группы план операции представляется на утверждение Национального совета безопасности.
Главная цель всех планов — вызвать разлад в тылу противника. «В основном мы хотели бы так изменить идеологию людей, чтобы они признали ценность наших демократических идей и основных свобод», — так заявил генерал Макклюр, начальник управления по вопросам психологической войны при военном министерстве США, в своем интервью одной американской газете.
Макклюр рассказал кое-что о способах ведения подрывной деятельности против социалистических стран. Он так отвечал на заданные ему вопросы.
Врпрос: «Можете ли вы проникнуть внутрь Советского Союза как-нибудь иначе, помимо радио?»
Ответ: «Да, я полагаю, что имеется много других средств».
Вопрос: «Вы можете поставлять литературу… Как вы ее распространяете среди населения?»
Ответ: «Это можно делать только контрабандным путем. Там существует черный рынок нашей литературы».
Вопрос: «Какими другими путями вы могли бы установить контакт с людьми, живущими в социалистических странах?»
Ответ: «Ну, бывают письма, которые туда проникают… Есть люди, совершающие поездки туда и обратно. Есть периферийные районы. Восточная Германия имеет контакт с Польшей, Чехословакией и т. д.»
Как ни старался генерал быть оптимистичным, но скрепя сердце все-таки был вынужден признать, что организация непрерывного потока клеветнической информации в социалистические страны — «это самая трудная из всех стоящих перед нами проблем».
На заданный ему далее деликатный вопрос: «В таком случае, как же вы умудряетесь добиваться успехов в этих районах?» — Макклюр ответил весьма уклончиво: «Полагаю, что в таких случаях приходится иметь в виду определенные категории людей в той или иной стране, на которые желательно воздействовать».
Далее генерал Макклюр заявил, что существует определенный «центральный сегмент», с которым можно установить контакт.
Что же скрывается за определениями «центральный сегмент» и «определенные категории»? Речь идет о воздействии и установлении контактов, с деятелями интеллектуальных профессий и общественными организациями. Такой пропагандистский центр, как Информационное агентство США, к примеру, имеет специальный отдел по установлению сотрудничества с частными лицами и организациями. Сметные ассигнования на эту цель составляют значительный процент общего бюджета агентства.
До начала 50-х годов американская информационная служба располагала даже некоторыми легальными возможностями для ведения психологической войны в странах народной демократии. Для этого использовались различные «культурно-просветительные» учреждения США. Летом 1951 года правительство Венгрии потребовало закрытия в Будапеште библиотеки, кинематографического и музыкального залов американской информационной службы, поскольку было установлено, что под их выверкой ведется разлагательская деятельность. Аналогичные решения приняли правительства и других народно-демократических стран.
С тех пор Информационное агентство США «обслуживает» страны социализма, так сказать, косвенным путем, используя сопредельные с ними капиталистические государства и проводя свои операции во взаимодействии с другими органами психологической войны. Создана и все время расширяется обширная периферийная сеть подобных учреждений под самой различной вывеской, и все они ведут прежде всего антикоммунистическую пропаганду.
Летом 1959 года в Вене проходил VII Международный фестиваль молодежи и студентов. Для нарушения нормальной деятельности фестиваля и подрывной работы среди его участников реакционные круги и разведки некоторых западных стран разработали обширный план проведения «антифестивальной кампании». Общее руководство кампанией осуществлял специальный «штаб», в тесном контакте с которым действовали различные реакционные организации. За кулисами всем этим грязным делом управляла разведка США, которая поставила своей задачей собрать в дни фестиваля в Вене всю агентуру из западно-европейских стран, способную участвовать во всевозможных подрывных антифестивальных мероприятиях.
Опорными пунктами антифестивальных организаций были так называемые «информационные центры», в которых велась разнообразная подрывная работа, в частности, распространялась антисоветская литература. В этих центрах шныряло множество агентов западных разведок, которые искали среди фестивальной молодежи политически неустойчивых лиц, вели агитацию за невозвращение на родину, пытались вербовать в контрреволюционные эмигрантские организации и т. д.
По словам известного нам Левьеро, по всей Европе «распространяются сотни миллионов антикоммунистических брошюр… Эти брошюры имеют марку издательства местных профсоюзов, организаций ветеранов и иных групп, однако они были задуманы и написаны американцами». Из Западной Европы эта «литература» по различным каналам просачивается в страны народной демократии.
Ярким образчиком того, что представляет собой эта стряпня, служит брошюра, подробно описывающая способы симуляции некоторых болезней. Из сообщения американского журнала «Ньюсуик» (летом 1954 года) известно, что ведомство «стратегии разложения» пыталось организовать контрабандную переброску тиража упомянутой брошюры в одну из стран Восточной Европы. Инициаторы этой «психологической операции» рассчитывали, что в результате ее осуществления увеличатся прогулы на предприятиях, поскольку всякие антиобщественные элементы начнут широко пользоваться преподанными им советами.
В документе под названием «Программа политического наступления против мирового коммунизма», опубликованном в официальном вестнике конгресса США «Конгрешнл рекорд», имеются конкретные указания для агентов психологической войны. Им рекомендуется, используя любые возможности, распространять контрреволюционную литературу и листовки, делать на стенах зданий и заборах подстрекательские провокационные надписи, проигрывать пластинки с записями контрреволюционных материалов и т. д.
В документе рассмотрен и вопрос соответствующего технического обеспечения подрывной работы агентуры психологической войны. Для этой цели рекомендуется организовать тайную переброску в социалистические страны портативного печатного оборудования. Там, где это представляется возможным, авторы документа советуют обеспечить финансирование газет, журналов, радио — и телевизионных станций, «сознательно и действенно поддерживающих нашу сторону», то есть являющихся проводниками политики США.
Большие надежды возлагают вдохновители и организаторы психологической войны на разжигание в странах социализма антагонизма между населяющими их народами, возбуждение буржуазно-националистических настроений и использование отсталых элементов в среде национальных меньшинств для целей подрывной работы.
Различные методы психологической войны нашли широкое применение как в процессе подготовки к мятежу в Венгрии, так и в ходе его. На протяжении многих месяцев изо дня в день с помощью радиостанций «Свободная Европа» и «Голос Америки», а также другими способами велась разнузданная антивенгерская пропаганда. Когда начался мятеж в Венгрии, под видом журналистов тотчас была переброшена большая группа агентов психологической войны, которые в широчайших масштабах организовали печатание и распространение контрреволюционной литературы, наладили издание множества реакционных и откровенно фашистских газеток и листовок. В помощники они подбирали себе враждебно настроенных люден из среды работников литературы и печати, а также студенчества.
Бурную пропагандистскую деятельность, направленную против венгерского народа, вела и ведет радиостанция «Свободная Европа», являющаяся рупором агрессивных кругов США. В первые же дни мятежа «Свободная Европа» заслала на венгерскую территорию почти весь наличный состав своего венгерского отдела (26 человек). В Вене эти люди были разбиты на три самостоятельные группы, снабжены передвижными радиостанциями и переброшены на самолетах и автомашинах в различные венгерские города.
Названные группы представляли собой часть ведомства психологической войны и стали на местах организующими центрами контрреволюционной пропаганды. Эти группы создали разветвленную сеть «свободных радиостанций», которые побуждали население к беспорядкам и призывали трудящихся к забастовкам.
На примере мятежа в Венгрии наглядно можно убедиться, насколько коварными и опасными по своим последствиям являются методы психологической войны, применяемые американской разведкой.
