Победа Октябрьской социалистической революции в Царицыне и организация вооруженных сил царицынского пролетариата

Как промышленный центр Царицын вырос к концу XIX, началу XX столетия. В XIX в. это был маленький уездный городок, без всякой промышленности, с населением в 6—7 тыс. человек.

Лицо Царицына сразу же меняет проведение трех железных дорог: Грязе-Царицынская линия (1872 г.), Царицын—Тихорецкая (1896 г.), Царицын—Лихая (1900 г.). Население Царицына резко возрастает: 1897 г. — 54 454 человека, 1912 г. — 80000, 1915 г. — 134 863, 1917 г. — около 200 000 человек. Быстрый рост населения города связан с появлением крупных промышленных предприятий, которых до конца XIX в. в Царицыне совсем не было.

Самой старой отраслью в Царицыне была лесная промышленность. Первые лесопильные заводы возникли в городе в 70-х годах XIX столетия. К началу первой империалистической войны в Царицыне насчитывалось до 45 лесопильных заводов. Самыми крупными из них были заводы бр. Максимовых (ныне заводы им. Куйбышева).

В лесной промышленности к 1917 г. работало около 20 тыс. рабочих (вместе с береговыми рабочими-грузчиками). Примерно три четверти этого числа падает на береговых рабочих. Это была численно наибольшая группа в составе царицынского пролетариата (до 50%), сыгравшая позднее (союз «Грузолес») значительную роль в обороне города.

В 1880 г. в Царицыне был построен нефтеперегонный завод Нобеля (ныне Союзнефть). На этом заводе насчитывалось свыше 500 рабочих.

В конце XIX в. в Царицыне появились также первые заводы металлообрабатывающей и металлургической промышленности. Самым крупным из них был завод «Дюмо» (Донецко-юрьевского металлургического общества, так называемый «французский завод», ныне «Красный Октябрь», построен в 1897 г.). Перед революцией 1917 г. на заводе работало 3—3,5 тыс. рабочих. Конечно, бывший «французский завод» ни в какое сравнение не может итти с теперешним заводом «Красный Октябрь», целиком реконструированным и являющимся крупнейшим заводом качественной стали в Союзе. Но по тем временам это было самое передовое предприятие Царицына, давшее кадры революционных, сознательных рабочих.

Кроме «французского завода», в конце XIX в. в Царицыне имелось еще несколько более мелких предприятий металлообрабатывающей промышленности—болтозаклепочный и меднолитейный завод Гардиен и Валосс (до 300 рабочих), гвоздильнопроволочный завод бр. Серебряковых (280 рабочих). Оба эти завода также играли большую роль в революционном движении Царицына и обороне города в период гражданской войны.

В 1912 г. в Царицыне выросло второе крупное предприятие — орудийный завод, построенный фирмой Виккерс и Ко и насчитывавший к 1917 г. более 2 тыс. рабочих. Этот завод был основной опорой большевистской организации.

Таково лицо крупнейших предприятий Царицына. Всего в Царицыне в 1915 г. насчитывалось до 454 промышленных предприятий, но, за исключением крупнейших заводов — «французского» и орудийного, железнодорожного депо и железнодорожных мастерских Юго-Восточной и Владикавказской железных дорог (300 рабочих), городской электростанции и трамвая (около 500 рабочих), все остальные были мелкие предприятия легкой промышленности, на которых работало не больше чем по 50—100 человек (мукомольная промышленность, мыловаренный завод, чулочная фабрика, горчично-маслобойный завод и т. д.).

Таким образом, всего в Царицыне в 1917 г. насчитывалось около 30—35 тыс. рабочих.

Если количественно в составе рабочих Царицына преобладали береговые рабочие-грузчики, то зато костяком, наиболее компактной массой, ведущим отрядом в Царицыне выступали металлисты. 7 тыс. металлистов—цифра достаточно внушительная. Причем из этого числа более 5 тыс. человек концентрировалось только на двух крупных заводах («французском» и орудийном). Именно эти два последних завода являлись основными опорными пунктами рабочего движения и задавали тон всей революционной и политической жизни города.

Но рядом с «французским» и орудийным заводами, рядом с максимовскими лесными заводами, рядом с жизнью пролетарского центра была в Царицыне другая жизнь, жизнь маленького уездного города царской России, где после революции 1905 г. процветало мракобесие погромщика в рясе—иеромонаха Илиодора; где перечень всех культурных учреждений города с двухсоттысячным населением ограничивался 2 гимназиями, 1 плохонькой библиотекой, 5 начальными школами, 1 сиротским приютом и… 15 церквами и 400 кабаками.

Начиная с первой русской революции 1905 г. царицынский пролетариат включился в общее революционное движение в стране. Огромное значение для роста революционного движения и формирования большевистской партийной организации Царицына имел тот факт, что в годы империалистической войны на орудийном заводе работал некоторое время К. Е. Ворошилов. Тов. Ворошилов стал организатором большевистских сил, рассеянных по отдельным заводам города, помогая их собиранию и оформлению в самостоятельную большевистскую организацию.

«Освободившись из ссылки в 1912 г., — писал т. Ворошилов в своей автобиографии, — я поступил служить в кооператив рабочих на заводе «Дюмо», но через 3—4 месяца был арестован и выслан в Чердынский край.

Из Чердыни освободился в 1914 г. и устроился на царицынском орудийном заводе. В Царицыне собираю рассеянных по заводам и предприятиям старых большевиков, но вскоре должен был уехать в Питер, спасаясь от царской армии».

Подлинная революционная биография города по существу началась вместе с революцией 1917 г.

За 8 месяцев февральской революции царицынский пролетариат прошел серьезную школу революционной классовой борьбы. К Октябрьским дням рабочий класс Царицына, царицынский гарнизон в своей подавляющей массе шел за большевиками. После июльских дней влияние меньшевиков и эсеров в совете катастрофически упало. В сентябре начались перевыборы совета. Большевики получили на выборах подавляющее большинство.

Вооружение рабочих Царицына приняло массовый характер после корниловщины. Застрельщиками создания Красной гвардии были рабочие двух ведущих заводов города — орудийного и «французского». Накануне Октябрьской революции в рядах царицынской Красной гвардии насчитывалось не менее 750 человек. Отряды Красной гвардии обучались владеть оружием. В руках вооруженных рабочих находилась охрана порядка в городе, охрана предприятий. Пролетарский Царицын был готов к выступлению, к завоеванию власти.

Но Царицынский совет принял решение о взятии власти в свои руки лишь 4 ноября 1917 г., через 10 дней после победы Октябрьской социалистической революции в Петрограде. Все условия для взятия власти были налицо, но 10 дней было потрачено на бесплодное «выжидание», на переговоры с меньшевиками и эсерами. Причина этого гибельного для революции «выжидания» заключалась в том, что отдельные члены царицынской большевистской партийной организации (Минин, Павлюков) заняли предательскую каменевско-зиновьевскую позицию. С. Минин, являвшийся в 1917 г. председателем Царицынского совета, вел преступную линию на соглашение с меньшевиками и эсерами. Будучи избран в сентябре 1917 г., после победы большевиков на выборах в городскую думу, председателем городской управы (городским головой), Минин всячески покровительствовал буржуазным элементам города. В период Брестского мира Минин был «левым коммунистом», а в 1925 г. окончательно скатился в контрреволюционное болото, примкнув к троцкистско-зиновьевскому антипартийному блоку.

Непосредственно в октябрьские дни 1917 г. Минина в Царицыне не было, он уехал в Петроград на съезд городских голов.

Штрейкбрехерскую каменевско-зиновьевскую линию пытался навязать в это время царицынской партийной организации сторонник Минина—предатель Павлюков. Однако ни Минину, ни Павлюкову не удалось повести за собой большевиков Царицына. Царицынская большевистская организация дала отпор зиновьевско-каменевским предателям и пошла по ленинско-сталинскому пути.

В первых числах ноября в Царицын вернулся со II съезда советов руководитель местных большевиков и председатель исполкома Царицынского совета Яков Ерман. 4 ноября был созван пленум Царицынского совета. Ерман сделал на пленуме доклад о II съезде советов, рассказал о вооруженном восстании петроградских рабочих, о том, как был захвачен Зимний дворец и арестовано Временное правительство. Он нарисовал подробно обстановку заседаний II съезда советов, говорил о выступлении Ленина, о декретах II съезда советов.

Затаив дыхание, слушали царицынские рабочие и солдаты простые слова ленинских декретов о мире, о земле. Из-за саботажа телеграфа декреты II съезда советов не были еще полностью известны в Царицыне, они не были опубликованы в царицынских газетах. Только из отчета делегата II съезда советов поняли рабочие действительный размах, действительную суть событий в Петрограде.

«Те, кто против советов, тот против революции и, если кто не с нами, тот против нас, тот вместе с контрреволюцией, вместе с Калединым», — бросал большевистские слова в притихший зал делегат II съезда советов Яков Ерман. Он требовал решительных мер для борьбы с контрреволюцией.

«Если на своем пути мы встретимся с саботажем, то мы примем самые решительные меры, вплоть до ареста капиталистов…»

«Если в местных газетах также будут призывы к мятежу, если они будут сеять панику, мы будем закрывать их…»

«Вся земля разделилась на два лагеря, — заканчивал свой доклад Ерман, — с одной стороны совет, с другой — контрреволюция… Все, кто не с нами, тот против нас, тот с изменниками и предателями революции».

После Ермана один за другим выступали представители заводов, представители полков, расположенных в городе, приветствуя решения II съезда советов.

Будущая роль Царицына как центра собирания революционных сил в Донской области, как центра борьбы с калединской контрреволюцией со всей силой сказалась уже на этом решающем заседании совета. Перед царицынскими рабочими выступал представитель Екатеринодара, рассказывая о положении, на Кубани, о контрреволюционных действиях Кубанской рады. Вслед за ним выступил и представитель Александро-Грушевского угольного района, представитель от слободы Николаевской и представитель Харьковского совета. По сообщению делегата Александро-Грушевского района, пленум Царицынского совета принял специальное решение, в котором протестовал против введения Калединым военного положения в Донской области и требовал его немедленной отмены, обещая александро-грушевским горнякам оказать в их борьбе с Калединым «всяческую поддержку, которая потребуется от совета, вплоть до вооруженной силы».

Принимая это решение, совет уже хорошо знал, что вооруженные силы в Царицыне, царицынский гарнизон целиком на его стороне. 4 ноября, до заседания совета, состоялось соединенное заседание полковых, ротных и командных комитетов и районных военных революционных штабов всех расположенных в Царицыне воинских частей (92, 93, 172 и 241-го пехотных запасных полков). Собрание признало «Комитет спасения революции» органом контрреволюционным и потребовало от совета «немедленного разгона этой кучки предателей и коптильников революции и ареста их лидеров».

По докладу Ермана, почти единогласно, при одном против и пяти воздержавшихся, Царицынский совет принял 4 ноября следующую резолюцию:

«Власть Керенского—Кишкина привела страну к развалу, она грозила затяжкой войны, она противилась передаче земли крестьянам. В результате предательской политики этого правительства, произошло восстание рабочих, солдат и крестьян, объявивших единственной властью «Рабочее и крестьянское правительство», ответственное и вышедшее из рядов совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.

Царицынский совет заявляет:

1. что он поддерживает всей своей мощью народное правительство,
2. что единственной властью в городе Царицыне отныне объявляется совет рабочих и солдатских депутатов,
3. что всякое противодействие установившейся власти как в центре, так и в Царицыне будет подавляться вооруженной рукой,
4. что все органы печати, которые будут сеять панику в городе и призывать к активному противодействию власти совета, будут закрыты,
5. Царицынский совет будет всеми мерами содействовать новому правительству в его стремлении в срок созвать Учредительное собрание».

В соответствии с этим решением несколько дней спустя (7 ноября) Царицынский совет издал приказ № 1, в котором объявлял всему населению города Царицына и его уезда, «что волею 2-го Всероссийского съезда советов раб., солд. и кр. депутатов вся власть в городе передается отныне в руки Царицынского совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов», что «все лица, уличенные в неисполнении постановлений и приказов совета, будут караться со всей строгостью революционной власти», а «организации и учреждения, кои будут отказывать в признании комиссаров совета, будут распускаться, служащие лишаться жалования и права получения продуктов по карточкам и заменяться лицами, поставленными советом».

«Население города призывается к соблюдению полного спокойствия и поддержке установившейся революционной власти рабочих, солдатских и крестьянских депутатов», — так заканчивался приказ № 1 Царицынского совета от 7 ноября 1917 г.

Власть советов в Царицыне победила. Предательская линия Минина—Павлюкова, защищавших штрейкбрехерскую, изменническую позицию Каменева и Зиновьева, была окончательно преодолена и разоблачена. Об этом ярко свидетельствует письмо Царицынского комитета большевиков, написанное 14 ноября и опубликованное в «Правде» 25 ноября 1917 г.

«Мы узнали из газет, — говорилось в письме, — о выходе группы товарищей из ЦК и из состава Народных комиссаров, мы узнали об этом в тот момент, когда, напрягши все свои силы, мы укрепляли советскую власть, шатаясь под тяжестью безлюдья, всеобщего саботажа, неуменья сразу наладить работу и все растущего расстройства государственного механизма. Мы были одни, окруженные со всех сторон явными и тайными врагами, мы боролись своей сплоченностью, своим единством, отчаянием масс, слившихся в один гранитный монумент.

И в это время мы узнали, что часть товарищей, доверием партии выдвинутых на передовые посты, дрогнула и дезертировала из борющихся рядов.

Мы узнали, что ко всеобщему саботажу новой власти присоединился еще саботаж наших товарищей, давших себя запугать своим классовым врагам и их мелкобуржуазным прихвостням.

И в душу борющихся рабочих начало вкрадываться сомнение. К нам приходили рабочие, нам задавали недоуменные вопросы, от нас требовали ответа, что означает поведение Каменева, Милютина и др.

Это было преступлением.

Преступлением тем более, не знающим себе оправдания, что оно является только в худшей форме дополненным и исправленным изданием того «опыта», который был уже проделан накануне октябрьского восстания Каменевым и Зиновьевым…

Мы глубоко порицаем их дезорганизаторское поведение.

Мы заявляем, что если в Учредительное собрание мы проведем меньше кандидатов, чем это можно было бы ожидать от нашей губернии, то вина за это в огромной части падет на тех товарищей, которые поколебали наши ряды своими необдуманными, дезорганизаторскими поступками.

Мы требуем, чтобы подчинение партийной дисциплине было обязательно и для членов ЦК и для тех, кто поставлен у ответственных постов, в такой же мере, как и для самого рядового члена партии.

Только предатели рабочего класса могут держать теперь курс на раскол партии. Партия должна быть единой.

Поэтому мы категорически настаиваем и требуем, чтобы был брошен этот путь раскола, единственно полезный только злейшим врагам нашей партии.

Царицынский комитет РСДРП (большевиков).

14 ноября 1917 г.»

Так оценили царицынские большевики предательство, гнусную измену Каменева и Зиновьева. Так были преодолены отголоски этой преступной, штрейкбрехерской позиции в Царицыне, где ее представляли Минин и Павлюков. Только разоблачив до конца эту предательскую линию, царицынский пролетариат и его большевистская партийная организация смогли победоносно завершить Октябрьский переворот в Царицыне.