В плане речи на IV Чрезвычайном съезде советов по вопросу о ратификации Брестского мирного договора, произнесенной 14 марта 1918 г., Ленин записал:
«Триумфальное шествие — 25.X (17)—11.II (18)».
С октября 1917 г., с победы Великой пролетарской революции наступил период, который Ленин называл периодом триумфального шествия большевизма из конца в конец необъятной страны, периодом, когда советская власть победила на огромной территории от Минска до Владивостока, от Мурманска до Одессы и Ростова.
Но с середины февраля 1918 г. начался, как указывал Ленин, период «тягчайших испытаний для русской революции», когда мировой империализм перешел в наступление на страну диктатуры пролетариата. Ленин характеризовал этот период, как переломный, как переход «от эпохи пропагандистско-агитационной деятельности русской революции при выжидательном положении империализма… к наступательным действиям империализма против советской власти».
18 февраля 1918 г. австро-германская армия перешла в наступление. В течение апреля и начала мая австро-германские оккупационные войска захватили всю Украину, Крым, Белоруссию.
К весне 1918 г. началась также интервенция стран Антанты против Советской республики.
«Краткий курс истории ВКП(б)» следующим образом характеризует причины, вызвавшие начало интервенции со стороны Антанты.
Империалисты Антанты, во-первых, опасались, что заключение мира между Германией и Россией может облегчить военное положение Германии и соответственно затруднить положение войск Антанты на фронте империалистической войны; во-вторых, империалисты Антанты боялись усиления тяги к миру во всех странах, боялись, что пример Советского Союза заставит рабочих других стран потребовать у своих правительств заключения мира, и, в-третьих, империалисты боялись примера русской революции, ее влияния на своих рабочих и крестьян. Ввиду этого они и решили начать интервенцию против Страны советов.
«…В первой половине 1918 г., — говорится в «Кратком курсе истории ВКП(б)», — сложились две определенные силы, готовые пойти на свержение Советской власти: иностранные империалисты Антанты и контрреволюция внутри России.
Ни одна из этих сил не обладала достаточными данными для того, чтобы самостоятельно пойти на свержение Советской власти. У контрреволюции в России были некоторые военные кадры, а также некоторое количество людских сил, главным образом, в лице казачьих верхов и кулачества, необходимые для того, чтобы поднять восстание против Советской власти. Но у нее не было денег и вооружения. У иностранных империалистов, наоборот, были деньги и вооружение, но они не могли «отпустить» на интервенцию достаточного количества воинских сил не только потому, что эти силы нужны были для войны с Германией и Австрией, но и потому, что они могли оказаться не вполне надежными для борьбы с Советской властью.
Условия борьбы с Советской властью диктовали объединение обеих антисоветских сил, иностранной и внутренней. И это объединение сложилось в первой половине 1918 года.
Так сложилась иностранная военная интервенция против Советской власти, поддержанная контрреволюционными мятежами врагов Советской власти внутри России.
Так кончилась передышка и началась гражданская война в России, то есть война рабочих и крестьян народов России против внешних и внутренних врагов Советской власти».
Так как империалисты Антанты в отличие от Германии не имели общей границы с Советской Россией, а вход в Черное море был для них закрыт вплоть до конца 1918 г., они могли проникнуть в Страну советов только через два «окна» — Дальний Восток и север (Архангельск, Мурманск).
5 апреля японский и английский десант высадился во Владивостоке; 9 марта английский десант высадился в Мурманске. Но англо-французские интервенты хотели проникнуть в глубь страны, и для этого ими был использован чехо-словацкий корпус. Этот корпус был составлен из военнопленных империалистической войны. По своей численности он достигал 40 тыс. человек, а вместе с белогвардейцами представлял силу в 60 тыс. человек.
25 мая 1918 г. чехо-словацкий корпус по прямому приказанию англо-французских империалистов выступил против Советской России. Контрреволюционное выступление чехо-словаков произошло в самом центре нашей страны.
Воспользовавшись тем, что чехо-словацкие эшелоны получили разрешение выехать на родину и их маршрут шел от Пензы до Владивостока, французские и английские империалисты подкупили руководителей чехо-словацкой армии. Ленин и Сталин еще в начале апреля предупреждали о необходимости разоружения чехо-словацких эшелонов в пути их следования. Они требовали усилить охрану пунктов, по которым будут следовать чехо-словацкие эшелоны. Но вследствие предательства Троцкого корпус не был разоружен и по пути его следования не было выставлено сколько-нибудь значительных сил советских войск. Поэтому выступление чехо-словаков превратилось в грозную опасность. 26 мая чехо-словаки захватили Ново-Николаевск, 27 мая — Челябинск, 29 мая — Пензу, 7 июня — Омск, 8 июня — Самару, 5 июля — Уфу, 22 июля — Симбирск, 25 июля — Екатеринбург, 7 августа — Казань.
Чехо-словацкий мятеж отрезал от нашей страны огромную территорию — большую часть Поволжья, Урал, Сибирь и Дальний Восток. Мало этого. Турки, с одной стороны, англичане — с другой, начинают подбираться к Закавказью и прежде всего к Баку. Английский генерал Денстервиль со своими частями вступил в Баку в начале августа 1918 г. Летом 1918 г. начинается также английская интервенция в Средней Азии. Так замыкалось в летние месяцы 1918 г. огненное кольцо фронтов, охватившее нашу страну с запада и востока, юга и севера.
Ленин писал в это время:
«Мурман на севере, чехословацкий фронт на востоке, Туркестан, Баку и Астрахань на юго-востоке, — мы видим, что почти все звенья кольца, скованного англо-французским империализмом, соединены между собой».
Положение еще более усугублялось германской оккупацией Украины, Крыма и Дона и поддержкой германскими оккупантами сил внутренней контрреволюции.
«Германия не участвовала, — говорится в «Кратком курсе истории ВКП(б)», — и не могла участвовать в этой интервенции блока англо-франко-японо-американцев хотя бы потому, что она находилась в состоянии войны с этим блоком. Но, несмотря на это обстоятельство и на существование мирного договора между Россией и Германией, никто из большевиков не сомневался в том, что германское правительство кайзера Вильгельма является таким же лютым врагом Советской страны, как и англо-франко-японо-американские интервенты. И действительно, германские империалисты делали вое возможное и невозможное для того, чтобы изолировать, ослабить и погубить Советскую страну. Они оторвали от Советской России, правда, по «договору» с Украинской Радой, — Украину, ввели на Украину по просьбе белогвардейской Украинской Рады свои войска и стали бесчеловечно грабить и угнетать украинский народ, запрещая ему поддерживать какую бы то ни было связь с Советской Россией. Они оторвали от Советской России Закавказье, ввели туда по просьбе грузинских и азербайджанских националистов немецкие и турецкие войска и стали хозяйничать в Тифлисе и Баку. Они всячески поддерживали, правда, исподтишка — вооружением и провиантом мятежного генерала на Дону — Краснова против Советской власти».
Силы иностранных интервентов объединились с силами внутренней контрреволюции, и в любом районе, куда протягивали свои щупальцы иностранные интервенты, находились силы внутренней контрреволюции, боровшиеся вместе с интервентами против советского народа, против советской власти. Буржуазия, помещики, кулаки, разбитые революцией партии кадетов, меньшевиков, эсеров, анархистов, всякого рода буржуазные националисты объединились с иностранными интервентами для борьбы против Страны советов.
Немецкие оккупанты пришли на Украину, отбросили ненужную им больше Украинскую раду, посадили гетманом Украины генерала Скоропадского (29 апреля 1918 г.), а буржуазно-националистические и украинские контрреволюционные организации поддерживали немцев в борьбе против украинского народа. Немецкие оккупанты пришли на Дон, и им услужливо протянул руку генерал Краснов, поднявший мятеж верхушки казачества на Дону.
Почти 8-тысячная «добровольческая» армия Деникина при поддержке англо-французских империалистов в 20-х числах июня начала наступление с юга Донской области на Кубань, окружая центр Кубани — Екатеринодар. Гетман Скоропадский на Украине, Краснов — на Дону, Деникин — на юге — все это были марионетки в руках иностранных интервентов.
В районе чехо-словацкого мятежа организуется ряд белогвардейских правительств: так называемый Комуч («Комитет членов Учредительного собрания»), возглавляемый эсерами, белогвардейское сибирское правительство. В захваченных англо-французами районах на севере страны и в Средней Азии создаются белогвардейские правительства, целиком находящиеся в руках иностранных интервентов.
Выступление чехо-словаков активизировало кулачество, в частности в Поволжье, где начинались кулацкие восстания. Организуются контрреволюционные выступления и мятежи эсеров: «лево»-эсеровский мятеж в Москве (6—7 июля), ярославский мятеж (6—21 июля). Эсеры совместно с троцкистско-бухаринскими предателями организуют гнуснейшие террористические акты против вождей пролетарской революции. 20 июня 1918 г. злодейски убит Володарский, 30 августа — Урицкий и тяжело ранен эсеровской пулей В. И. Ленин.
«Мы снова попали в войну, мы находимся в войне, — говорил Ленин в июле 1918 г., — мы находимся в войне и судьба революции решится исходом этой войны».
Требовалось огромное напряжение сил, чтобы разорвать кольцо фронтов, разгромить контрреволюцию и спасти страну пролетарской диктатуры от нависшей над ней смертельной опасности.
Эта смертельная опасность усугублялась тем, как говорил Ленин, что «голод и контрреволюция идут рука об руку». Оккупация Украины и захват Сибири отрезали центр страны от основных источников снабжения хлебом. Страшный бич голода надвинулся на страну.
Летом 1918 г. в Москве и Петрограде рабочие раз в два дня получали одну восьмую фунта хлеба. Запасы старого урожая кончались. Надо было во что бы то ни стало обеспечить страну хлебом до нового урожая.
22 мая, в самые тревожные, самые опасные и тяжелые для Советской республики дни Ленин обратился с письмом к питерским рабочим «О голоде». В этом письме, обобщая обстановку, он говорил о величайших трудностях и испытаниях, которые надо преодолеть.
«Катастрофа перед нами, она придвинулась совсем, совсем близко. За непомерно тяжелым маем идут еще более тяжелые июнь, июль и август».
«Перед нами теперь, летом 1918 года, может быть, один из самых трудных, из самых тяжелых и самых критических переходов нашей революции».
Интервенция, внутренняя контрреволюция, кулацкие мятежи и эсеровский террор, заговор эсеров и троцкистско-бухаринских предателей против руководителей партии и правительства, тяжелый голод — все это объединялось против Страны советов и создало исключительно тяжелое положение во второй половине 1918 г.
В своем письме к Кларе Цеткин от 26 июля 1918 г. Ленин, характеризуя сложившуюся обстановку, писал:
«Мы теперь переживаем здесь, может быть, самые трудные недели за всю революцию. Классовая борьба и гражданская война проникли в глубь населения: всюду, в деревнях раскол — беднота за нас, кулаки яростно против нас. Антанта купила чехословаков, бушует контрреволюционное восстание, вся буржуазия прилагает все усилия, чтобы нас сбросить. Тем не менее, мы твердо верим, что избегнем этого «обычного» (как в 1794 и 1849 гг.) хода революции и победим буржуазию».
В трудное лето 1918 г. Ленин предупреждал трудящихся об огромных, неслыханных трудностях, которые придется преодолевать. Но в то же время все письма, все выступления, все статьи Ленина в этот тяжелейший момент были проникнуты огромной бодростью, твердой уверенностью в неизбежности нашей победы. В дни, когда огненное кольцо иностранных интервентов и белогвардейцев все больше сжималось вокруг центров страны, происходил V съезд советов РСФСР (начало июля 1918 г.), принявший Конституцию РСФСР. В постскриптуме к приведенному выше письму к Кларе Цеткин Ленин с большой радостью сообщал:
«Мне только что принесли новую государственную печать. Вот отпечаток. Надпись гласит: Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика. Пролетарии всех стран, соединяйтесь».
Как же в этих труднейших условиях партия большевиков организовывала борьбу, какая работа проводилась для того, чтобы разорвать огненное кольцо фронтов и помешать контрреволюции задушить страну «костлявой рукой голода»?
Партия прежде всего с особой остротой поставила вопрос о строительстве и укреплении молодой Красной Армии.
Прежде чем начать создание регулярной Красной Армии на основе обязательной воинской повинности и всеобщего военного обучения, Красная Армия прошла этап ее строительства на добровольческих началах. В течение первых двух с половиной месяцев в Красную Армию пришло больше 100 тыс. человек добровольцев.
С самого начала Октябрьской революции начал функционировать институт военных комиссаров. В Октябрьские дни 1917 г. военно-революционный комитет и партийный центр по руководству восстанием посылали в воинские части военных комиссаров. Поэтому с первых же дней строительства Красной Армии роль военных комиссаров была чрезвычайно велика. Военные комиссары сплачивали армию, воспитывали ее политически, создавали партийные организации в воинских частях и т. д.
В апреле 1918 г. ВЦИК принял ряд важных решений о строительстве Красной Армии. 22 апреля была принята формула торжественного обещания для красноармейцев. Был издан декрет о всеобщем военном обучении всех трудящихся и отменена выборность командного состава, которая нужна была в то время, когда необходимо было разогнать не перешедший на сторону советской власти старый начальствующий состав.
Исключительная по размеру работа мобилизации всех сил и средств для спасения страны шла именно в мае 1918 г. С первых чисел мая ленинско-сталинская директива — готовиться к борьбе, собирать, мобилизовать все силы проникла во все уголки Советской страны.
Партия подняла народ на отечественную войну против иностранных интервентов, против мятежей свергнутых революцией эксплуататорских классов.
5 мая вошло в силу соглашение о перемирии на германско-украинском фронте и была установлена демаркационная линия. Перемирие было заключено на Курском, Брянском и Воронежско-белгородском фронтах. В связи с заключением перемирия было объявлено прекращение военных действий против германо-гайдамацких войск. Совнарком предписал всем пограничным с Украиной советам разоружать все отряды бывших армий южных республик при переходе их через границу Российской советской республики.
Но давая это предписание, Ленин тут же от имени Совнаркома со всей ясностью и категоричностью предупреждал:
«В случае, если бы германско-гайдамацкие отряды, отклоняя предложение и попирая условия Брест-литовского мира, продолжали наступать на нашу территорию, защищаться до последней капли крови, мобилизуя и вооружая все взрослое население угрожаемых областей».
12 мая «Правда» опубликовала передовую, озаглавленную «Нужно ли готовиться?», в которой со всей ясностью отвечала на поставленный вопрос. «Враги революции готовятся. Нужно готовиться и нам, не теряя ни одного часа!»
29 мая ВЦИК принял решение о переходе от добровольчества в армии к всеобщей мобилизации рабочих и крестьян, которая «повелительно диктуется всем положением страны как для борьбы за хлеб, так и для отражения обнаглевшей на почве голода контрреволюции как внутренней, так и внешней».
В этот же день, 29 мая, «Правда» бросила призыв всем коммунистам, всем рабочим поголовно обучаться военному делу для отражения контрреволюции и интервенции.
«Партия рабочего класса, Российская коммунистическая партия большевиков, — писала «Правда», — в лице ее Центрального и Московского комитетов, постановила, что с 1 июня все члены партии должны начать обучаться военному искусству. Никакая работа ни в каких организациях, советских или иных, не должна и не может препятствовать обучению военному делу. Уметь владеть оружием, научить этому искусству других — такова новая партийная обязанность каждого коммуниста. Без свидетельства о прохождении курса члены партии не сумеют получить членские билеты, не будут допускаться на партийные собрания, будут лишаться партийных мандатов и партийного доверия».
В письме ЦК РКП(б) «Всем комитетам, группам, членам Российской коммунистической партии (большевиков)», опубликованном в этом же номере «Правды», говорилось о тяжелейшем положении страны, о задачах партийной работы:
«Трудные, великие задачи стоят перед нашей партией. Мы выйдем победителями из борьбы. Чем тяжелее борьба, тем больше энергии должны мы проявить.
Товарищи! Мы уверены, что всем нам, всем членам нашей коммунистической партии дороже всего торжество нашего дела. Мы уверены, что члены нашей партии не утратили способности к самопожертвованию. Мы уверены, что все члены партии проявят всю свою энергию, отдадут все свои силы на воссоздание мощной, единой волей, единым стремлением скованной партии.
Товарищи! Дело торжества коммунизма, дело мировой коммунистической революции в ваших руках.
Все за работу! Нет члена партии без партийных обязанностей. Нет члена партии, не выполняющего директивы партийных центров.
Строжайшей дисциплины, единства действий требуем мы от всех членов партии».
«Правда» от 30 (17) мая 1918 г. открывалась постановлением Совнаркома за подписью Ленина, объявляющим Москву на военном положении в связи с контрреволюционными выступлениями в Москве, Саратове, мятежом Краснова на Дону и т. д.
31 мая «Правда» опубликовала воззвание Совета народных комиссаров к трудовым казакам Дона и Кубани, объявляющее Краснова вне закона и призывающее казаков стать под ружье для защиты советской власти.
Поголовным вооружением для решительной борьбы с врагом, всеобщей мобилизацией рабочих и крестьян ответило правительство Страны советов на грозную военную опасность. Никакой паники, полное спокойствие, выдержка, уверенность, стойкость и самоотверженность в борьбе—вот к чему призывали все директивы партии и правительства.
Так же четко и ясно определялись задачи борьбы с голодом.
«Во-первых, государственная хлебная монополия, — писал Ленин в своем письме к питерским рабочим «О голоде», — т. е. безусловное запрещение всякой частной торговли хлебом, обязательная сдача всего излишка хлеба государству по твердой цене, безусловное запрещение удерживания и утайки излишков хлеба кем бы то ни было. Во-вторых… строжайший учет всех излишков хлеба и безукоризненно правильный подвоз хлеба из мест избытка в места недостатка хлеба с заготовкой запасов на потребление, на обработку, на посев. В-третьих… правильное, справедливое, не дающее никаких привилегий и преимуществ богатому, распределение хлеба между всеми гражданами государства, под контролем рабочего, пролетарского государства».
Несколько дней спустя после опубликования письма к питерским рабочим «О голоде», 26 мая 1918 г., Ленин в тезисах по текущему моменту еще больше уточнял план мероприятий «для войны за хлеб и на ведении такой войны — на 3 месяца: июнь—август».
«…Провести в Совете Народных Комиссаров и в Центральном Исполнительном Комитете:
а) признание страны в состоянии грозной опасности по продовольствию;
б) военное положение;
в) мобилизация армии, наряду с переформированием вышеуказанного типа, для похода за хлебом».
В этой войне за хлеб Ленин считал главным организацию великого «крестового похода» рабочих и деревенской бедноты «против спекулянтов хлебом, кулаков, мироедов, дезорганизаторов, взяточников…» От авангарда революции, от рабочего класса зависит спасение страны, — писал он, — «от него требуется героизм не меньший, чем в январе и октябре пятого, в феврале и октябре 17-го года».
«Только массовый подъем передовых рабочих способен спасти страну и революцию», — таков основной вывод Ленина. Этот массовый подъем должна была организовать и возглавить партия Ленина—Сталина. Во все концы страны по радио было передано воззвание Совнаркома ко всем трудящимся:
«…Краснов хочет отторгнуть Дон и Кубань от России, превратить благодатные области в чужеземную колонию и лишить голодающих русских рабочих и крестьян донского и кубанского хлеба, — говорилось в воззвании…—В эти трудные дни Совет народных комиссаров считает необходимым прибегнуть к чрезвычайным мерам для прокормления голодающих рабочих и крестьян и для сокрушения врагов народа, покушающихся на Советскую республику.
Дело идет прежде всего о хлебе насущном. Нужно вырвать его из цепких рук кулаков и спекулянтов. Не только земля и фабрики, но и хлеб должны быть общенародным достоянием. Нужно очистить железнодорожные пути от красновских банд и чехословацких мятежников. Нужно обеспечить возможность всеобщей спокойной работы на благо страны. Центральный Исполнительный Комитет уже предписал советам Москвы и Петрограда мобилизовать десятки тысяч рабочих, снарядить и вооружить их для похода за хлебом против хищников, кулаков и мародеров… Не отдадим ни власти, ни земли, ни хлеба врагам народа… Голод и контрреволюция идут рука об руку. Мы должны объявить им обоим непримиримую войну… Настали дни и недели величайших трудностей, тягчайших испытаний. Если мы сокрушим сейчас сопротивление сельской буржуазии и с оружием в руках обеспечим себя хлебом до нового урожая, — мы будем непобедимы».
Наконец, обобщая воедино все задачи, 1 июня 1918 г. «Правда» бросила боевой клич, обращенный ко всему советскому народу, клич: «Под ружье!»
«Снова, как в октябре, — писала «Правда», — рабочая революция мобилизует свои силы. К оружию — товарищи рабочие! К оружию — братья пролетарии деревни! Контрреволюция и голод идут на нас войной.
Немецкий генерал Эйхгорн подал руку русскому генералу Скоропадскому, а Скоропадский подал руку казачьему генералу Краснову. И три генерала, поддерживаемые германскими штыками, восстанавливают на всем юге — от Каменец-Подольска до Царицына, от Прута и до Волги старый буржуазно-самодержавный строй…
…Нет, не разбита и не побеждена социалистическая революция! Пусть первый удар, который она нанесет по контрреволюции — удар по «империи» генерала Краснова, будет ударом беспощадным и сокрушающим!..
Но не только контрреволюции нужно нанести решающий удар. Нужно встретить в штыки и наступление голода.
Красновский бунт и чехословацкий мятеж грозят на время отрезать нас от южного и сибирского хлеба. Нужно спешно усилить вывоз хлеба из Курской, Воронежской, Тамбовской губ. Немецкое наступление на этом фронте не останавливается. Хлеб, не вывезенный из занимаемых немцами уездов, достается целиком немецким войскам, которые реквизируют его за гроши, или совсем без платы. Необходимо твердой рукой заставить деревенских капиталистов и кулаков, деревенскую буржуазию отдать хлеб по установленной цене голодающим городам, голодающему северу России… Революционная армия должна быть создана немедленно, ибо только в ней и спасение. Добровольческие полки недостаточны, обязательный призыв должен быть проведен в жизнь.
Во имя борьбы за хлеб, за землю, за свободу и социализм, рабочие и крестьяне — под ружье.
«Правда» — центральный орган партии—отразила на своих страницах все факты, все события, все трудности, всю героику незабываемых майских дней 1918 г. Всеобщая мобилизация рабочих и крестьян, начало «крестового похода» за хлебом, объявление Москвы на военном положении, борьба за создание революционной армии, поголовный призыв «Под ружье!», ибо социалистическое отечество в опасности, — вот чем наполнены боевые, суровые, полные смертельной опасности дни конца мая 1918 г.
И именно в эти дни, когда во имя борьбы за хлеб, за землю, за свободу и социализм трудящиеся молодой Советской республики становились под ружье, именно в дни «крестового похода» за хлебом, в дни, когда страна объявлена в состоянии «грозной опасности», в дни «непомерно тяжелого мая» Совнарком, по предложению Ленина, принял решение о поездке товарища Сталина в Царицын.
Непосредственная цель поездки товарища Сталина в Царицын — дать хлеб голодающей стране. Хлеб должен был идти с Северного Кавказа, Кубани, Дона. Но в свете создавшейся к концу мая — началу июня обстановки в стране опасность со стороны интервентов и белогвардейцев начинает все более и более угрожать этим районам. Решение продовольственной задачи в Царицыне должно было неизбежно столкнуться с решением задачи военной.
Весной 1918 г. на Дону и на Кубани, в Терской области и в Дагестане — по всему Северному Кавказу и в Закавказье установилась советская власть. Но с началом немецкой оккупации оживилась внутренняя контрреволюция. Тифлис, Грузия — в руках грузинских меньшевиков и немецких оккупантов. Батум — в руках турок. Растет угроза советскому Баку. «Положение Закавказья становится все более угрожающим»., — писал товарищ Сталин 23 мая в статье «Положение на Кавказе».
«Одно несомненно: если турецкие «спасатели» в самом деле двинутся на Баку, они встретят мощный отпор со стороны широких слоев населения и прежде всего мусульман рабочих и крестьян.
Нечего и говорить, что при этом советская власть будет всеми силами отстаивать неотъемлемые права трудовых масс Закавказья против захватнических покушений».
Такая же угроза со стороны турецко-германских интервентов и идущих в союзе с ними белогвардейцев нависла над Северным Кавказом, Кубанью, Доном. «Авантюристы Северного Кавказа разочаровались в англо-французах, рассчитывают теперь на врагов последних. И так как рвение турко-германцев к захватам не знает пределов, надо думать, что не исключена возможность «соглашения» северокавказских искателей приключений с турко-германскими «освободителями»… советской власти придется мобилизовать все силы для защиты народов Северного Кавказа от возможных захватнических покушений».
В статье «О Донщине и Северном Кавказе», написанной неделю спустя, за два дня до отъезда в Царицын, товарищ Сталин вновь ставит вопрос об усиливающейся угрозе на Северном Кавказе. Товарищ Сталин показывает, как повсюду — на Дону, на Кубани, на Тереке, в Дагестане подымает голову контрреволюция, создаются самочинные «правительства», объявляющие себя отделившимися от России и вступающие в переговоры с интервентами.
После захвата Украины товарищ Сталин писал, что «Украина, как ширма, как прикрытие, видимо, исчерпала себя, между тем как немцам нужно новое продвижение. Отсюда спрос на новое прикрытие, на новую ширму. А так как спрос рождает предложение, то Красновы и Богаевские, Чермаевы и Бамматовы не замедлили предстать, предлагая свои услуги. И нет ничего невероятного в том, что в ближайшее время Красновы и Богаевские, руководимые и снабжаемые немцами, двинутся на Россию на «освобождение» Дона, причем немцы постараются лишний раз поклясться в верности Брестскому договору. То же самое нужно сказать о Кубани, Тереке и т. д.
В этом вся суть».
Таков был прогноз, предвидение товарища Сталина о неизбежности дальнейшего обострения борьбы на Северном Кавказе, на Дону, на Кубани, в Закавказье. То, что в мае было возможностью, в июле стало фактом.
Поэтому товарищ Сталин заранее ставил вопрос о необходимости мобилизовать все без исключения силы для отпора захватчикам и поработителям.
В свете этих статей становится еще более понятным смысл и значение поездки товарища Сталина в Царицын. В них дана боевая программа борьбы, которую вел товарищ Сталин в Царицыне. Это была не только борьба за хлеб, за удержание Царицына, чтобы не дать соединиться южной и восточной контрреволюции, это была борьба за неотъемлемые права трудящихся масс Северного Кавказа, Закавказья, Дона, Кубани. С этой задачей и поехал товарищ Сталин в Царицын.
