Дон как плацдарм организации сил всероссийской контрреволюции

В мае 1917 г. на заседании Большого войскового круга в Новочеркасске было избрано «Войсковое правительство» во главе с атаманом Калединым. Каледин активно готовился к борьбе с нарастающей революцией.

Как только в Ростове были получены известия об октябрьской победе в Петрограде, Каледин послал в центр контрреволюционным организациям следующую телеграмму: «С 25-го октября Войсковое правительство приняло на себя полноту исполнительной государственной власти в Донской области».

25 октября Каледин объявил Донскую область на военном положении и отдал приказ иметь наготове войска в случае выступления рабочих.

В начале ноября Каледин объявил «Войсковое правительство» единственной властью на Дону и призвал казачество к борьбе с большевиками. Но Каледин не ограничивал свои действия пределами Донской области. 31 октября 1917 г. Каледин отдал приказ начальнику 7-й Донской кавалерийской дивизии, стоявшей на севере Донской области, захватить Воронеж и двигаться на Москву.

«Начальник штаба Верховного главнокомандующего, — говорилось в приказе, — просит содействия Донского войска к подавлению большевистского мятежа. По последним сведениям, города Саратов, Воронеж, Царицын в руках большевиков. В Москве, Петрограде и Киеве идет вооруженная борьба с восстанием…

В таких чрезвычайных обстоятельствах Войсковое правительство решило для спасения гибнущей родины перейти к активной борьбе с большевиками вне пределов Донской области и первой задачей ставит овладение Воронежом и восстановление в нем порядка для открытия прямого движения с Москвой и по Волге…»

Этот приказ Каледина не был выполнен, так как части 7-й Донской дивизии отказались итти на Воронеж; но характерно в нем то, что уже 31 октября 1917 г. Каледин открыто призвал казачество выступить за пределы Донской области и организовать контрреволюционный поход на Москву. Когда эта первая попытка кончилась крахом, началась планомерная работа по организаций и собиранию сил контрреволюции. С первых же дней после победы Великой пролетарской революции Каледин и приехавшие в Новочеркасск царские генералы Алексеев, Корнилов, Деникин вкупе с лидерами кадетской партии (Милюков и др.), меньшевиками и эсерами пытались превратить Дон в плацдарм для организации сил всероссийской контрреволюции. Борьба сразу же, с первых же дней далеко выходит за границы «тихого» Дона. Именно на территории Донской области, под крылышком Каледина и при его помощи — и «моральной» и материальной — формировались части так называемой «добровольческой» армии под командованием генерала Корнилова.

Здесь же на Дону культивировалась и идея создания «Юго-восточного союза», вырабатывался проект его организации, по которому в «Союз» должно было входить войско Донское, Кубанское, Терское, Астраханское, калмыки, горцы Кавказа и т. д. Совершенно ясно, что в основе самой идеи создания «Юго-восточного союза» лежала задача объединения сил контрреволюции во всех казачьих областях для борьбы с советской властью.

Донская и «добровольческая» белогвардейские армии, начиная активную борьбу с пролетарской революцией, установили сразу же тесную связь и обеспечили себе поддержку Кубанской и Украинской контрреволюционной рады. «Связистом» между Кубанской радой и донским «Войсковым правительством» являлся вначале Савинков, который в конце декабря 1917 г. приехал в Новочеркасск; для связи с Кубанью был послан в Екатеринодар генерал Эрдели, а позже генерал Лукомский.

Не менее близкая связь установилась у донской контрреволюции с Украинской радой. 6 декабря 1917 г. Украинская рада в своем ответе на ультиматум Совнаркома отказала в пропуске через свою территорию советских войск на борьбу с Калединым. 13 декабря 1917 г. в «Правде» за подписью народного комиссара по делам национальностей товарища Сталина был опубликован «Ответ товарищам украинцам в тылу и на фронте», в котором говорилось о прямом соглашении между калединской контрреволюцией и Украинской радой.

Отвечая на вопрос о причинах конфликта с Украинской радой, товарищ Сталин писал:

«Конфликт дошел до высшей точки, когда Генеральный секретариат наотрез отказался пропустить революционные отряды против Каледина. Отряды Генерального секретариата останавливают поезда с революционными войсками, разбирают путь, угрожают выстрелами, заявляя, что они не могут пропустить через свою территорию «чужие» войска. Это русские солдаты, вчера еще боровшиеся вместе с украинцами против вешателей-генералов, старавшихся раздавить Украину—это они, оказываются теперь «чужими»! И это в то время, когда тот же Генеральный секретариат свободно пропускает в Ростов через свою территорию казацкие части и контрреволюционных офицеров, со всех сторон стекающихся к Каледину! Ростовских красногвардейцев подымают на пики корниловцы и калединцы, а Генеральный секретариат Рады мешает помочь нашим товарищам в Ростове! Наших товарищей в рудниках расстреливают казацкие офицеры, а Генеральный секретариат мешает нам подать руку помощи товарищам шахтерам! Можно ли удивляться, что вчера еще разбитый Каледин, сегодня продвигается все дальше на Север, захватывая Донецкий бассейн, угрожая Царицыну? Разве не ясно, что Генеральный секретариат состоит в союзе с Калединым и Родзянко? Разве не ясно, что союз с корниловцами предпочитает Генеральный секретариат союзу с Советом народных комиссаров.»

Калединско-корниловская контрреволюция пыталась установить также связь с белогвардейцами Сибири и насадить свои контрреволюционные организации по всему Поволжью.

«Придавая большое значение Сибири и Поволжью, — писал в своих воспоминаниях ген. Лукомский, — генерал Корнилов послал в Сибирь ряд писем к местным политическим деятелям (в том числе Пепеляеву), и, по его просьбе, генералом Алексеевым был командирован туда генерал Флуг, на которого была возложена задача ознакомить сибирских политических деятелей с тем, что делается на юге России, постараться объединить офицеров и настоять на создании там противобольшевистского фронта.

На Волгу — в Нижний-Новгород, Казань, Самару, Царицын и Астрахань были командированы офицеры с целью сорганизовать там противобольшевистские силы и постараться, подняв восстание против большевиков, захватить в свои руки эти пункты» К

На помощь формирующимся, складывающимся на Дону силам контрреволюции с самого же начала пришел англо-французский империализм. Уже в конце декабря 1917 г. в Новочеркасск приехали из Москвы два представителя от великобританской и французской военных миссий. Англо-французские капиталисты отпустили значительные суммы на содержание «добровольческой» армии.

Каковы же были социально-экономические особенности и особенности классовой борьбы в Донской области, делающие ее базой организации сил всероссийской контрреволюции? Почему Ленин и Сталин указывали, что в особенностях казачьего Дона «можно усмотреть социально-экономическую основу для русской Вандеи».

Донское казачье войско—одно из крупнейших и старейших казачьих войск царской России.

По данным на 1910 г., Донское казачье войско насчитывало 1 372702 человека, Кубанское — 1 181 860, Оренбургское — 492 373, Астраханское—36 232, Уральское — 153111, Терское — 229089, Сибирское — 155 683, Забайкальское — 238 368, Семиреченское — 38557, Амурское — 39102, Уссурийское — 30896 человек. Таким образом, из 11 казачьих войск царской России Донское войско было самым многочисленным и к тому же располагалось на территории, наиболее близкой к основным центрам страны. Население Донской области в 1914 г. составляло 3401 350 человек, из них казаков — 1 589 484, коренных крестьян — 905 657, иногородних — 764027, дворян — 26675 человек.

Казачье население, следовательно, не составляло абсолютного большинства в Донской области (1 589 484 казака и 1669 681 коренных крестьян и иногородних).

Но, не составляя большинства, казачье население владело почти всем земельным запасом Донской области, в то время как коренные крестьяне в подавляющей массе имели ничтожные наделы, а иногородние крестьяне, пришедшие на Дон, были совсем лишены земли.

Ленин неоднократно подчеркивал, что основой привилегированного положения казачества является наделение его землей в 5—6 раз больше, чем коренного крестьянства. Казачьи земли представляли собой, как указывал Ленин, настоящую муниципализацию. «На почве этой «муниципализации» развиваются чисто феодальные отношения, — писал Ленин в 1907 г. — Эта, фактически существующая, муниципализация означает сословную и областную замкнутость крестьян, раздробленных различиями в размерах землевладения, в платежах, в условиях средневекового пользования землей за службу и т. д. «Муниципализация» помогает не общедемократическому движению, а раздроблению его, областному обессиливанию того, что может победить лишь, как централизованная сила, отчуждению одной области от другой».

Привилегированное владение землей, сословная и областная замкнутость казачества, сила средневековых пережитков, наличие сословного антагонизма между казачьим и неказачьим населением—все это не могло не наложить своего отпечатка на характер классовой борьбы в казачьих областях вообще, в Донской области, как самой крупной казачьей области, в частности.

Всероссийская контрреволюция пыталась использовать эти особенности классовой борьбы в своих интересах. Не случайно ее в первую очередь привлекает самое многочисленное казачье войско—Донское. Бывшая Донская область расположена в центре страны. Ее удобное стратегическое положение, близость к морю, ее экономические богатства, расчет на силу и влияние кулачества, значительно более мощного, чем в других районах страны, — все это делало Донскую область центром устремления белогвардейских сил. Контрреволюция делала ставку на создание единого фронта казачества против советской власти, пытаясь противопоставить все казачество иногороднему крестьянскому населению, натравливая казаков на неказаков, защищая казачьи привилегии, выступая с лозунгом «Дон для казаков». Это намеренное разжигание сословной вражды и защита средневековых пережитков по расчетам белогвардейцев должны были превратить Дон в современную «Вандею». Но казачество ко времени Великой Октябрьской социалистической революции далеко не было однородным. Классовое расслоение зашло очень далеко. Основной антагонизм в донской станице шел по линии не борьбы казаков и неказаков, а по линии классовых противоречий между кулачеством, с одной стороны, середняками и беднотой—с другой стороны. Расслоение захватило все группы донской станицы—казаков, коренных крестьян и иногородних. Донская казачья беднота, трудовое казачество в советской власти видели своего естественного защитника. Казачье кулачье было основной опорой контрреволюции. Правда, сначала Каледину, а затем Краснову удалось на время демагогическими посулами о защите казачьих привилегий повести за собой часть трудового казачества. Но обман рассеялся очень скоро. Этим объяснялся быстрый крах Каледина, сумевшего продержаться немногим больше двух месяцев. Преемник Каледина—Краснов вырос в грозную опасность для Советской страны, не столько благодаря массовой поддержке казачества, сколько благодаря пришедшей ему на помощь армии германских оккупантов. Ни Каледину, ни Краснову не удалось создать единого фронта казачества против советской власти. Показательна в этом отношении и своеобразная география очагов формирования как революционных, так и контрреволюционных сил на Дону.

Издавна донское казачество делилось на «верховых» и «низовых» казаков. В «низовых» округах Донской области (низовья Дона) казачество было «дюжее», крепче, земли было больше, урожаи лучше. В северных округах (верховья Дона) преобладало казачество «голутвенное», земли были скуднее, урожаи хуже. В одних округах Донской области преобладало Казачье население, в других—иногороднее крестьянское.

Таким образом, иногороднее крестьянское население преобладало в округах—Черкасском, Ростовском, Таганрогском и Донецком, находящихся близ основных промышленных центров области (Ростов, Таганрог, Шахтинский район).

Экономически наиболее мощными, со значительной прослойкой кулацко-зажиточных хозяйств были округа 1 и 2-й Донской и Сальский. Эти последние округа (особенно 2-й Донской и его центр станица Нижне-Чирская) являлись районами значительных контрреволюционных формирований. Наоборот, северные округа, в первую очередь Донецкий, а затем Хоперский и Усть-Медведицкий, были центрами формирования революционных крестьянско-казачьих частей. Однако эта география

формирования контрреволюционных и советских частей в Донской области требует известных дополнений. Так, например, Сальский округ, где расслоение зашло очень далеко, где находились огромные коннозаводческие хозяйства, где наряду с богатым кулаком-казаком много было казачьей бедноты, был одновременно и районом значительных белоказачьих формирований и районом создания мощных красных партизанских частей. Такие станицы Сальского округа, как Платовская (родина Буденного), Мартыновка, Орловка, и ряд других вписали в историю гражданской войны на Дону немало славных страниц, героически сражаясь с контрреволюцией. Наряду со станицей Каменской (Донецкий округ), родиной революционного казачьего движения на Дону, станица Морозовская, находившаяся в наиболее кулацком районе (2-й Донской), дала значительные боевые силы в ряды Красной Армии; из революционных казаков и крестьян станиц Каменской и Морозовской выросла в 1918 г. одна из лучших дивизий X армии — Морозовско-Донецкая дивизия. Правда, в самой станице Морозовской преобладало иногороднее крестьянское население (8434 казака и 10655 коренных и иногородних крестьян). В одной и той же станице нередко половина населения уходила к красным, половина — к белым.

Все это наглядно подтверждает, что ставка контрреволюции на создание единого фронта казачества была бита с самого начала. С первых дней Октябрьской революции большевистская партия проводила на Дону большую массово-политическую работу. 12 (25) декабря 1917 г. был опубликован декрет Совнаркома об отмене обязательной воинской повинности казаков. На государственный счет было взято «обмундирование и снаряжение казаков, призванных на военную службу», и объявлено, что разрешение земельного вопроса будет сделано «в интересах трудового казачества и всех трудящихся на основе советской программы». В декабре 1917 г. началось наступление советских войск против Каледина. До начала наступления, 26 ноября, в «Правде» было опубликовано обращение Совнаркома «Ко всему населению».

«Каледин на Дону, Дутов на Урале подняли знамя восстания», — говорилось в обращении. Совнарком призывал рабочих, солдат, крестьян к защите революции, к борьбе с Калединым и его пособниками. «Совет народных Комиссаров распорядился двинуть необходимые войска против врагов народа. Контрреволюционное восстание будет подавлено и виновники понесут кару, отвечающую тяжести их преступления».

2 декабря 1917 г. Каледин захватил Ростов, а 11 декабря был отдан приказ красным частям о наступлении на калединские банды. В результате, к концу декабря был очищен от белогвардейцев Донбасс, красными частями заняты Луганск, Дебальцево, Мариуполь и т. д. В течение декабря 1917 г., января и первой половины февраля 1918 г. идет ожесточенная борьба с калединской контрреволюцией. В 2Уа месяца калединщина была разгромлена. Сам Каледин, признав свое банкротство, застрелился. 11 (24) февраля советскими войсками был взят Ростов, 13 (26) февраля — Новочеркасск, На Дону установилась советская власть.

Калединекая авантюра провалилась. Ее быстрый провал объяснялся как отсутствием массовой поддержки со стороны казачества, так и тем, что в эти первые месяцы 1918 г. силы международного империализма были еще отвлечены продолжающейся империалистической войной. Каледин не получил такой помощи иностранных интервентов, какую имел Краснов, выросший в серьезную силу благодаря вооруженной поддержке германских оккупационных войск.